Лихорадка теней

Я должна бороться с ней. Должна нырнуть в свое озеро и сделать то, что умею делать лучше всего — ломиться вперёд, не смотря ни на что. Но, глядя на идеальную копию Бэрронса, я не могла собраться с силами, чтобы прогнать мираж. Пока не могла.

Бывают пытки и похуже, чем видение обнаженного Иерихона Бэрронса.

Используя способности ши-видящей, я развею его за минуту. Ну, или за десять. С легкой улыбкой я прислонилась спиной к камину и подумала: «Ну давай, начинай».

Иллюзорный Бэрронс поднялся с пола, под его кожей перекатывались мускулы.

Боже, он был великолепен. Я осмотрела его сверху донизу. Иллюзия получилась удивительно точной — вплоть до его немалых достоинств.

Но татуировки она воссоздала не верно. Я знала каждый дюйм его тела. Когда я последний раз видела Иерихона Бэрронса обнаженным, он был покрыт красно-черными защитными татуировками. Позже к ним добавились новые — они покрыли его руки от бицепса до запястья. А сейчас единственная татуировка была у него на животе.

— Кое-кто облажался, — сказала я Книге. — Но попытка неплохая.

Лже-Бэрронс напрягся, немного согнув колени и подавшись вперед. На мгновение я подумала, что он набросится на меня.

— Это я облажался? — зарычала копия Бэрронса. Он двинулся в мою сторону. Мне было трудно смотреть на его лицо, когда у меня перед глазами болталось совсем другое.

— Какое именно слово тебе не понятно? — промурлыкала я.

— Перестань пялиться на мой член! — прорычал он.

Ну вот, конечно же, это иллюзия.

— Бэрронс обожал, когда я пялилась на его член, — сообщила я. — Он был бы счастлив, если бы я пялилась на его член с утра до ночи, воспевая его совершенство.

Одним точным движением, он схватил меня за ворот и вздернул на ноги.

— Это было до того как ты меня убила, имбецилка хренова!

Я была невозмутима. Стоять вот так, лицом к лицу с ним, было как наркотик. И он был мне нужен. Я его жаждала. Я вовсе не хотела прерывать этот фарс.

— Вот видишь, ты признаешь, что мертв, — спокойно отвечаю я. — И я не имбецилка. Имбецилку тебе удалось бы одурачить.

— Я не мертв, — он припечатал меня к стене, прижав всем своим телом.

Я испытала такое наслаждение от прикосновения рук псевдо-Бэрронса, и волнующий трепет при взгляде в иллюзию его темных глаз, что едва ли почувствовала, как моя голова ударилась о стену. Это было намного реалистичнее, чем те краткие моменты воспоминаний о нем в черном крыле Белого Дворца.

— Мертв.

— Не мертв.

Его рот так близко. Кого волнует, если это и не он? Это его губы. Его черты. Неужели один фальшивый поцелуй это уже слишком? Я облизала губы.

— Докажи это.

— Ты ожидаешь, что я стану доказывать, что я не мертв? — с недоверием произнес он.

— Не думаю, что прошу слишком много. Я все же заколола тебя.

Он уперся ладонями в стену, по обе стороны от моего лица.

— Разумная женщина перестала бы мне об этом напоминать.

Я вдохнула его острый, экзотический аромат — незабываемый, заставляющий чувствовать себя живой. Мою кожу словно пронизывали электрические разряды, что всегда пробегали между нами. Он был обнажен, а я была прижата к стене. И хотя я знала, что Книга играет со мной, я с трудом могла сосредоточиться на его словах. Он был так реален! За исключением тех пропавших татуировок. Книга знала, насколько у него большой член, но не смогла правильно воссоздать его татуировки. Небольшая оплошность.

— Я впечатлена, — прошептала я. — И даже очень.

— Мне чертовски глубоко похрен, что Вы впечатлены, мисс Лейн. Меня интересует один и только один вопрос. Вы знаете, где находится Синсар Дабх? Вы нашли ее для этого долбаного хренова ублюдка-полукровки?

— Ой, ну ты даешь, — я фыркнула и рассмеялась. Синсар Дабх создала иллюзию человека, и эта проекция Синсар Дабх спрашивает меня, где находится Синсар Дабх. — Бесконечная регрессия?

— Отвечай, а не то я тебе голову оторву.

Бэрронс никогда бы так не поступил. Синсар Дабх только что допустила еще одну ошибку. Бэрронс поклялся, что не даст мне умереть, и он сдержал свое слово до конца. Он умер, защищая меня. Он бы никогда не причинил мне боль, и, конечно же, не стал бы меня убивать.

— Ты ничего о нем не знаешь, — усмехнулась я.

— Я все о нем знаю, — он чертыхнулся. — О себе.

— Не знаешь!

— Знаю!

— Чушь!

— Нет!

— Да!

— Нет! — выпалил он, и резко выдохнул. — Черт вас подери, мисс Лейн, вы меня с ума к гребаным хренам сводите.

— Уж кто бы говорил, Бэрронс! И брось уже все эти «гребаные» и «хрены». Ты переигрываешь. Настоящий Бэрронс никогда столько не матерился.

— Я, к гребаным хренам, уж точно знаю сколько «гребаных хренов» употреблял Бэрронс. Вы его не так хорошо знаете, как Вам кажется.

— Прекрати притворяться будто ты — это он, — я толкнула его в грудь. — Ты не он, и никогда им не будешь!

— Кстати, это было до того, как Вы меня убили и решили заменить Дэрроком. Не прошло и месяца! Сильно горевали, мисс Лейн?

Да как он смеет? Да я была сама скорбь. Ходячая скорбь и месть.