Лилиан

Девять часов утра. Аэропорт Адена. Обжигающе горячее солнце находится уже достаточно высоко над горизонтом. Наш внешний вид ни на секунду не вызовет сомнение у местных, что мы не кто иные, как иностранцы. Белые свободного покроя брюки и топ, обнажающий спину, скрыты за расшитым золотыми нитями белоснежным балахоном, увенчанным внушительным по размеру капюшоном. Чёрные очки в стиле «Стрекоза» и удобные конверсы дополняют и без того чужеродный для этих мест образ. Парни одеты гораздо скромнее: джинсы, серые холщовые рубашки, кеды и обязательный атрибут – балахон с капюшоном и очки, которые скрывает мертвенно белую без малейшего налёта загара кожу и полные бесовских мыслей глаза.

– Слушай, женщина, здесь как раз то место, где ты должна мне подчиняться, – Сэм иронично взял меня за подбородок и поцеловал целомудренно в губы.

– Здесь как раз то место, где пал от моего поцелуя первый любитель командовать. – Я ранила Сэма в самое сердце. Он, покосившись, отстранился от меня. Его взгляд стал оценивающим и изучающим. Обидев его специально, я действительно хотела поставить Сэма на принадлежащее ему место. Желание властвовать в здешних землях было огромным. – Прости. Я не хотела. Это место чудовищно на меня влияет! – Я сжала руку Сэма и натянула на лицо еле заметную извиняющуюся улыбку.

– Ничего. Я сам виноват. – В душе Сэм испытывал облегчение, услышав мои извинения. – Куда мы сейчас?

– Движемся на запад вдоль побережья к тем самым «Вратам слёз» или «Вратам скорби», – произнесла я и запрыгнула в старый пыльный внедорожник.

– Что ещё за название-то такое? Совсем ущербное. Нельзя ли посетить какую-нибудь небесную бухту или радужное побережье? – Майкл не находил себе место, явно чуя опасность, нависшую над нами.

– Мой верный пёс, я думаю, ты, вряд ли серьёзно желаешь оказаться в небесной бухте. «Врата слёз» – это пролив, соединяющий Красное море и Аденский залив Аравийского моря. По древней легенде по нему евреи покинули Египет, конечно, не без помощи высших сил, – я подняла голову и направила указательный палец вверх, – евреи-то покинули, а вот египтяне, преследовавшие их, утонули в водах пролива.

– Откуда ты всё знаешь? – Эрик удивлённо пожимал плечами, – хотя кому как не тебе знать это! – В его глазах можно было прочитать лёгкую тень гордости. – Только не говори, что мы едем туда, чтобы отдать дань почтения и уважения усопшим или ты хочешь повысить наш уровень образованности?

– Оу, самообразованием мы займёмся позже. – Я была потрясена упорством и напористостью Эрика. Свободный дух! Тут ничего другого и не скажешь. – Просто, если образно рассматривать пролив как вершину угла, а западное и южное побережье Йемена как его стороны, то, следуя точно по воображаемой биссектрисе угла, мы пройдём по созданной мною когда-то цветущей долине и уткнёмся прямо в отвесную гору, на северном склоне которой совсем недалеко от её вершины находится как раз та пещера, где я родилась и где прошли годы моего затворничества, – я вздохнула, вспомнив о прошлом, а затем, улыбнувшись и склонив голову набок, добавила – и где я впервые встретилась с отцом.

– Чувствую, путешествие будет отнюдь не простым! – Сэм никак не мог успокоиться и взять себя в руки.

Я сидела, молча рассматривая, как блаженно сливаются воедино потрясающий своей голубизной небесный свод и могучее непокорное синее море. Две силы, две стихии, которые уютно существуют бок о бок, дополняя и заменяя друг друга. Но как удерживать и контролировать их внутри себя, чтобы не поддаться их влиянию, а сохранить свою индивидуальность. Да что я несу, эти стихии меньшее из зол, входящих в мой комплект, гораздо серьёзнее дела обстоят с огнём и, как не прискорбно говорить, жаждой крови.

– Мы на месте, – Сэм, заглушая двигатель, повернул голову в мою сторону.

Я посмотрела ещё раз на священное место исхода евреев из Египта и произнесла: – Да, Отец мой, могуществом обладаем, как оказывается, не только мы с тобой! – резко повернувшись и ощущая лёгкую неприязнь, я указала пальцем на северо-восток, – движемся в этом направлении.

Около часа мы пробирались по зелёной, но не пышущей буйством растительности равнины, пока сдержанный не бьющий красками равнинный пейзаж не стал сменяться дикими горными массивами, и мы не наткнулись на вход в ущелье. Узкая тёмная расщелина в скале, с потолка которой свисали острые каменные сосульки, иногда достигая уровня пола. Пройдя по тёмному и опасному коридору, минуя острые пики скал, мы очутились в цветущей долине, напоминающей скорее рай Божий на земле, чем созданный кем-то сад.

– Всё это создала ты? – Сэм развёл руки по сторонам, округляя от удивления свои глаза. Я робко кивнула ему в ответ. – Лили, это прекрасно! Это самое чудесное, что я когда-либо видел!

– Я полностью с ним согласен! – Эрик дружелюбно толкнул плечом Сэма и даже присвистнул от удивления. – Прямо Эдем, тут по-другому и не скажешь!