Лимонов против Путина

Потерпевшая Римма Кусраева: «Первого числа в три или четыре часа ночи они (боевики) сказали нам, что, исходя из предыдущего опыта, они думают, что будет штурм. Боевики тогда сказали, чтобы мы сразу же ложились, чтобы нас свои же не перебили, а первую атаку они отобьют. На следующий день они пришли и сказали, что вместе с нами они объявляют голодовку, чтобы прекратили войну в Чечне. Они говорили: «Какие мы террористы — мы борцы за свободу». А когда взорвалось первый раз, один из них показал другому наверх — горела крыша. Нас повели в столовую, оттуда в актовый зал. Потом снова в столовую. Дети там пили воду. Я подбежала к одному из террористов и спросила: «Вы опять нас убивать будете?» А он сказал: «Вы не видите, кто в вас стреляет

?» «Римма Кусраева, — продолжает «Коммерсант», — рассказала, как боевики ставили женщин и детей в оконные проемы и давали им занавески. Ими, как белыми флагами, они должны были показать, чтобы по окнам не стреляли. «Потом подъехал БТР, оттуда выпрыгнули трое солдат и начали стрелять по окнам, — продолжала потерпевшая. — Я сама видела, как женщина упала, после этого на подоконнике была гора трупов.

По нам террористы вообще не стреляли — я даже думала, что когда их перебьют, они (военные федералы) зайдут и перебьют нас всех»

. «Коммерсант» 08.08.2005 г.

Потерпевшая Зарина Токаева: «Когда прозвучал первый взрыв, я упала и увидела потолок. Он стал гореть и обваливаться… Я увидела боевиков, которые стояли у раздевалки. Их лица были растерянными. Они сказали, я услышала: «Вас ваши взорвали». Пока я приходила в себя после взрыва, крышу спортзала все время сильно бомбило. Мы и несколько детей перебирались перебежками сначала из спортзала в раздевалку, потом во вторую раздевалку. Везде прятались и кричали от страха дети, которых мы на ходу подбирали. Все время сильно бомбило зал и крыши раздевалок, казалось, мы переходим из раздевалки в другое помещение, и это помещение сразу же начинают бомбить. Но ведь боевиков в спортзале не было. Зачем бомбили?

— Что Вы подразумеваете под бомбежкой? — спросила гособвинитель Семисынова.

— Ну…, — растерялась бывшая заложница, — это когда снарядами бьют по крыше и стенам, и они разрываются. Вот примерно так и было в спортзале и школе.

— На предварительном следствии Вы дали показания, что боевик поправил мину, которая висела над Вами, что-то сделал там руками…