Линь большой и Линь маленький

Королевский наследник правда был очень высокий. Не так давно, проходя по улице, он стянул у кого-то из жителей белье, сушившееся на балконе, — ему ничего не стоило дотянуться рукой до последнего этажа самого высокого здания в столице. Обращал на себя внимание и нос королевского наследника — скорее фиолетовый, чем красный.

— Красив-то я красив, об этом и речи быть не может, — сказал наследник, обращаясь к Пипу и Ах-аху, — но вот нос у меня действительно подкачал.

— А почему он у вас такой?

— Видите ли, я слишком высокий, а в небе температура воздуха холоднее, чем на земле, вот нос у меня всегда и стынет.

Пока они знакомились, подбежал лис в ливрее дворецкого и шепнул Бабаху на ухо:

— Прибыли его высочество принц крови!

Дверь распахнулась, и в зале появился принц крови. Небрежно кивнув столпившимся у входа гостям, он церемонно поклонился Бабаху:

— Желаю вам многих радостей, господин Бабах, и большого счастья. Теперь и у вас есть прямой наследник. Хе-хе! Так сказать, продолжатель рода!

Принц крови был младшим братом короля, его звали… Нет, у него было такое длинное имя, что сразу и не выговоришь, пожалуй, лучше записать. Вот это имя: Его Высочество принц крови ЖИЛ-БЫЛ КОРОЛЬ БЫЛИ У КОРОЛЯ ТРИ СЫНА КОГДА КОРОЛЬ СОСТАРИЛСЯ ОН ВЕЛЕЛ СВОИМ СЫНОВЬЯМ ОТПРАВИТЬСЯ ИСКАТЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ СЫНОВЬЯ ПОСЛУШАЛИСЬ ОТЦА И ОТПРАВИЛИСЬ ИСКАТЬ ПРИКЛЮЧЕНИЙ ОНИ БЫЛИ ДОБЛЕСТНЫМИ РЫЦАРЯМИ ЭТИ СЫНОВЬЯ КОРОЛЯ И КОГДА ОНИ ВЕРНУЛИСЬ ИЗ СТРАНСТВИЙ КОРОЛЬ ОЧЕНЬ ОБРАДОВАЛСЯ ТУТ И СКАЗКЕ КОНЕЦ.

— Почему вы выбрали себе такое длинное имя, уважаемый принц? — спросил Бабах.

— Я принц крови, следовательно, принадлежу к аристократическому роду. А должны же имена представителей знатных родов чем-то отличаться от имен простолюдинов. Хотя бы своей длиной.

— Но ваше имя особенно трудно запомнить!

— У вас с утра до вечера все равно нет никаких дел, правда? Вот и заучивайте от нечего делать мое имя. Прекрасное для вас времяпрепровождение.

Бабах поклонился, соглашаясь с его мнением:

— Право, не знаю, как выразить вам мою признательность за такой совет!

Но вот гостей пригласили к столу. Этот стол был не меньше десяти ли в длину. Но гостей собралось такое множество, что они еле разместились вокруг него.

Больше всех ел, пил и разговаривал господин Четырежды Четыре.

— Вот это блюдо просто превосходное-сходное! — восторгался он. — Оно куда вкуснее, чем куриные яйца, которыми я питаюсь дома-ома.

Не отходя от стола, Четырежды Четыре съел семьдесят двух быков, сто свиней, тысячу двести яиц, тридцать тысяч петухов. Его зеленая борода была вся в масле. Масло текло ручьями по полу, и если бы Алая Роза не была принцессой, господин Четырежды Четыре мог бы поклясться, что она выглядела бы в этом масле так аппетитно, словно уточка, зажаренная на противне.

Ах-ах сидел рядом с Бабахом. Двести слуг прислуживали ему, пока он ел. Чего бы ни захотелось Ах-аху попробовать, ему не было никакой необходимости тянуться руками: за него все делали слуги. Слуга № 1 клал еду в рот Ах-аху, слуга № 2 придерживал его верхнюю челюсть, слуга № 3 держал за подбородок и подавал команду: «Раз, два, три!..»

Слуги № 2 и № 3 сразу же принимались сжимать и разжимать челюсти Ахаху, чтобы пища хорошо разжевывалась. И все это без малейших усилий со стороны Ах-аха.

После этого слуга № 2 и слуга № 3 отходили в сторону, уступая место слуге № 4, который открывал Ах-аху рот. Слуга № 5 подходил с зеркальцем и направлял в рот Ах-аху солнечный зайчик. Убедившись, что пища пережевана, он подавал команду:

— Начинай!

Тогда слуга № б брал Ах-аха за верхнюю челюсть, а слуга № 7 — за подбородок, и оба открывали ему рот как можно шире. С палкой, очень похожей на артиллерийский банник, подходил слуга № 8 и заталкивал пережеванную пищу в желудок. Ах-аху не нужно было затрачивать усилий даже на то, чтобы глотать.

Ах-ах был очень доволен.

«Вот счастье! — думал он. — Какое счастье!»

В это время на стол забрался Пип и громко попросил внимания.

— Господа! Сегодня мы отмечаем великий день — день обретения господином Бабахом сына. Мы пришли сюда, чтобы поздравить господина Бабаха и приветствовать его сына. Позвольте провозгласить тост и прочитать специально написанную по этому поводу оду.

— Просим! Просим! — захлопали все.

И Пип стал читать нараспев свою оду:

Гав! Гавв!..Зреет огромная тыкваНа пышной сосне-великане.В цветах утопает принцесса Алая Роза.

Все съел я, что подали мнеНа этом роскошном обеде.О, как бы хотел я…

Прочитав оду до этого места, Пип вдруг сел. Все бурно захлопали.

— Талантливо! Гениально!

— Простите, — поднялся Бабах, — но последняя строка мне не совсем ясна. Что вы хотели ею сказать, господин Пип?

— А вот что: «О, как бы хотел я навсегда остаться здесь и никуда не уходить, даже домой». Но не получается стиха. Вот я и решил, что лучше всего отбросить эти слова.

Теперь захлопал и Четырежды Четыре:

— Да-а, Пип — это голова! Самая мудрая голова-олова!