Линия жизни. Как я отделился от России

Кроме этих положительных факторов были и иные, в силу которых мы оказывались значительно слабее своего противника. Особенно бросалось в глаза неудовлетворительное для нас соотношение в живой силе. Наши возможности пополнения войск обученными резервами были крайне малы. Материальная готовность к войне, как я уже говорил, была совершенно недостаточной, средства для борьбы с танками практически были ничтожны, мы располагали всего лишь несколькими батареями тяжелой и зенитной артиллерии. Боевые средства авиации не достигали даже половины штатной численности, резервных самолетов не было вообще. Недостаток средств связи достигал 45–100 процентов, и те мелочи, которыми мы располагали, по большей части представляли собой устаревшую технику. Саперного оборудования не хватало, а запасы колючей проволоки мирного времени уже были израсходованы в течение октября – ноября. Потребность в противотанковых минах была кричащей.

Что касается обмундирования и оборудования, то всего здесь было примерно 80 процентов от нормы, в связи с чем полевая армия на пункты своего сосредоточения прибывала большей частью в гражданской одежде, а потребность в палатках была удовлетворена лишь в самой малой степени. Почти так же плохо обстояло дело с медикаментами, но здесь щели мы смогли заполнить запасами, которые имелись на складах. Финский Красный Крест смог передать в распоряжение армии 10 по-современному оборудованных полевых госпиталей и большое количество материалов.

30 ноября 1939 года маршал Маннергейм был назначен Верховным Главнокомандующим армии Финляндии

Слабой и недостаточной была организация промышленности, несшей ответственность за пополнение материалами. Еще в 1931 году совет обороны выступил с требованием значительного увеличения производства на государственном патронном заводе, но планы увеличения производительности до 20 миллионов патронов в месяц так и не удалось выполнить до самого начала войны. Не было завершено расширение государственного порохового завода. Столь же неблагополучно обстояло дело и с реорганизацией завода по производству винтовок: только после заключения мира там стали выпускать полуавтоматические противотанковые ружья калибром 20 мм, которые были бы необыкновенно нужны во время Зимней войны. Несколько лучше была ситуация на государственном артиллерийском заводе. После того как его перевели в Ювяскюля, где он частично разместился в скале, которая выдерживала бомбовые удары, он во время войны смог в какой-то степени удовлетворять потребности в 37-мм противотанковых орудиях. Частная промышленность в определенной степени также способствовала ликвидации недостатков. Следовательно, в нашем распоряжении была импровизированная и слабая организация военного хозяйства, и, несмотря на все потуги, выпуск военных материалов оказался недостаточным даже для покрытия самых необходимых потребностей.

Диспропорция сил еще более ясно видна, если сравнить численность и огневую мощь финской и русской дивизий. Численный состав финской дивизии – 14 200 человек, численность же русской – 17 500. В последней было два артиллерийских полка (в финской – один), один противотанковый дивизион (в финской – ни одного), один танковый батальон из 40–50 танков (в финской – ни одного) и одна рота противовоздушной обороны (в финской – ни одной).

По количеству автоматов и минометов русская дивизия в среднем вдвое, а по количеству артиллерии – втрое превосходила финскую. Если же учесть, что у русских имелись еще отдельные танковые подразделения, солидный артиллерийский резерв Верховного главнокомандования, а также неограниченное количество боеприпасов и господство в воздухе, то диспропорция становится намного более явной.

Укрепсооружения, построенные на нашей территории, также не могли служить фактором, выравнивающим соотношение сил. По конструкции они были весьма скромными и, за небольшим исключением, располагались только на Карельском перешейке. Вдоль оборонительной линии протяженностью около 140 километров стояло всего 66 бетонных дотов. 44 огневые точки были построены в двадцатые годы и уже устарели, многие из них отличались неудачной конструкцией, их размещение оставляло желать лучшего. Остальные доты были современными, но слишком слабыми для огня тяжелой артиллерии. Построенные недавно заграждения из колючей проволоки и противотанковые препятствия не вполне отвечали своей функции. Время не позволило эшелонировать оборону в глубину, и ее передний край, как правило, являлся одновременно и главной линией обороны. Единственными укрепленными сооружениями, о которых стоит упомянуть, были форты береговой артиллерии, прикрывавшие фланги главной оборонительной линии на берегу Финского залива и Ладожского озера.

* * *