Лёлита или роман про Ё

а когда-то я был настоящим —воспаряющим и парящим,и летящим, куда глядят;и всё было гораздо проще,я умел целоваться слаще —обе тысячи подтвердят…а ещё — не ещё, а тоже —я не знал, что чего дороже,так, не выяснив, и забыл;а она всё одна и та же,

и оно всё равно до дрожи —как когда настоящим был…скоро я стану вовсе призрак,это очень хороший признакнастоящести бытия,потому что любая тризнаизначально всего лишь праздникнаступленья бес-смерти-я…значит, что-то идёт как надо,значит, вот и моя монадаобреклась меж других монад;

значит, хоть я и был зануда,мне нашли упокой вне ада —где-то самую малость над…и когда наконец я станустопроцентно уже бывшим —всё испившим, избывшим пыл, —вспоминайте меня странным…вспоминайте меня любившим…  ах, как странно я вас любил!

И вместо многоточия

и сияла звезда, и не знала, комуи зачем, но сияла, и было светло,и от веку, всегда только мне одномупуть она осеняла и слала теплои я тысячу лет собирал этот свет —так и сяк, тут и там, по глотку, по лучу,и собрал, и чудесней сокровища нета и есть — я другого уже не хочуи — иду и шепчу, и — бегу и пою,потому что — могу, потому что — звезда,потому что — отыщете в небе свою —

и научитесь                     может быть                                         тоже                                                 тогда

P.S.

И не найдя сил расстаться с собственноручно измученными героями, автор тихо вздохнул и сделал это — допил остывш… (вписать по вкусу) кофе, потушил сигарету и медленно-медленно отточил до остроты иглы новый карандаш. Потом положил перед собой чистый лист, ещё раз вздохнул и неповторимо красивым почерком вывел:

«Это был очень, очень большой и очень пустой город. Мы вошли в него со стороны солнца и ветра. И в то же самое мгновение ветер и солнце кончились.

И Лёлька открыла глаза и сказала:

— Я боюсь…»

— Странно. Я тоже, — сказал автор и оглянулся.

В пыльном зеркале мелькнула неспешная тень.