Лирика

С Грузией отдастся под защиту.

То-то будет время, посмотрю!

Вкруг грузинок франты, волокиты!

В Петербурге чем не благодать?

В государе вы отца найдете,

В государыне - вторую мать.

Жизнь начнется в холе и почете.

Роскошь, просвещенная среда,

Развлеченья, пышные палаты

Вас забыть заставят без труда

Лязг оружья, войны и утраты.

Рядом будут люди вам под стать.

И средь образованного барства

Кто опять захочет увидать

Грузии истерзанное царство?"

"Пусть умру я раньше, чем пойду

Домогаться счастья на чужбину.

Изменив родимому гнезду,

Я вдали иссохну от кручины.

Можно ли к немилому жилью

Душу привязать отделкой редкой?

Голая свобода соловью

Все не милей, чем золотая клетка.

Стоят ли богатство и почет,

Чтоб лишаться ради них свободы?!

Дома загрустится от забот

Есть с кем обсудить свои невзгоды.

Разве так заманчивы места

У царя чужого и царицы?

И у нас есть царская чета

Ею следовало бы гордиться".

Думал ли советник, что средь бед

Будет сердце женское так твердо?

Крепко обнял он жену в ответ,

Радуясь ее словам и гордый.

Женщины былого, слава вам!

Отчего, святые героини,

Ни одна из женщин больше нам

Вас напомнить не способна ныне!

Стынет в женщинах душевный пыл.

Без него теплей в столичной шубе.

Ветер севера оледенил

В жилах их следы отчизнолюбья.

Что им там до братьев, до сестер?

Им бы только жизнью наслаждаться.

Грузия? Грузины? Что за вздор!

Разве важно, как им называться?

Царь стоял и слезы проливал

Над тбилисской страшною картиной.

Он нашел обломки стен, развал,

Дым пожарищ, кругозор пустынный.

Он нигде не встретил ни души,

Лишь, как горький ропот, то и дело

Раздавался плеск Куры в тиши.

Лишь она от персов уцелела.

Вновь в Тбилиси двинулся народ,

Услыхав, что царь опять в столице.

Частью вновь отстроясь, в свой черед

Город уж не мог восстановиться.

Мирно годы отдыха прошли.

Вновь Ираклий ощутил желанье

Вынуть меч за горести земли,

Персам и лезгинам в воздаянье.

Было в старости ему дано

На османов вновь обрушить силы,

Но все было раньше решено,

Ибо сердце царское давно

Твердо судьбы Грузии решило.

1839