Лис, бегающий с волком (СИ)

Гладит Дерека по волосам, смотря как его лицо приобретает знакомые любимые черты, а тело, избавившись от лишней растительности, вытягивается в прямоходящее. Мальчишка немного краснеет и еле сдерживает глупую улыбку, стоит взгляду упасть на чужую промежность. Тут же одёргивает себя, понимая, что его поведение равносильно поведению двенадцатилетки.

Превращение заканчивается; поджав губы, Стайлз аккуратно опускает голову Дерека на пол и поднимается. Несколько раз обходит его, примериваясь, с какой стороны будет удобнее поднять далеко не маленькое тело оборотня.

Даже со всеми его супер-пупер силами волк всё равно остаётся - если не афигеть как сильно, то просто - тяжёлым. Стайлз натужно дышит, мягко кладя его на кровать, вместо того чтобы просто небрежно скинуть. Он заботливо сдвигает оборотня на середину и укрывает одеялом. Подоткнув по краям, садится рядом с его головой и на несколько долгих минут замирает.

Проводит пальцами по острым скулам, скрытым щетиной, гладит щёки, слегка улыбаясь, нажимает пальцем на кончик носа. И всё это - затаив дыхание. Сердце бьётся быстро, и мальчишка готов отскочить в любой момент, чтобы не быть замеченным. Будто маленький воришка, который пытается оставить слепки каждой чёрточки любимого лица в своих пальцах…

Оборотень тихо фыркает и ворочается. Подросток зависает, задерживает дыхание, его рука останавливается в десяти сантиметрах от нахмурившегося лица. Дерек подкладывает одну ладонь под щеку, слегка поджимает губы, его брови сходятся на переносице.

- Даже во сне, волче… - Стайлз вздыхает и нежными движениями тонких пальцев пытается разгладить неглубокие складочки на чужом лбу. Он делает это с каким-то глупым, странным усердием, будучи полностью уверен, что если Дерек расслабиться, то ему приснится что-то хорошее.

И в итоге он действительно расслабляется. Выражение лица приобретает некую лёгкость и отстранённость. Мальчишка улыбается и неожиданно для себя прикипает взглядом к тонким, искусно очерченным губам. Секунду поколебавшись, он наклоняется, и целомудренно прижимается к ним, а затем, поднявшись и на ходу стягивая штаны, отправляется в душ.

На сегодня у него запланировано много дел.

***

Он моется долго, с особой тщательностью. Пытается смыть все плохие, отрицательные мысли и волнения, воспоминания. Только вот выходит не очень…

- Я, пожалуй, зачитаю, ты же не против… Оповещение о сообщении от пользователя Кудряшка в Шарфе. Цитирую: Твой отец мёртв. Прости.

Он не плачет. Он потратил на это всю ночь, когда они выехали из городка охотников и снова остановились на какой-то заправке.

Он не плачет. Его сердце жёсткими тисками сжимает отчаянье и печаль. Они так огромны и тяжелы вместе, что почти уничтожают его, упав на хрупкие плечи.

Он не плачет. Его родители научили его многому. Посмертно. Так же они научили его быть сильным.

И он сильный.

- Ты один. Это твоё наказание. Только, я прошу тебя, не плачь, ладно. Твой папочка просто мёртв…

- Заткнись.

Он не плачет. Он сильный мальчик. А ещё он заврался. Сам себе…

Он стоит под обжигающими струями намного больше получаса в попытке справится с собой. Он думает, что не плачет, хочет так думать, или просто не чувствует как слёзы, злые, горькие и обиженные, скатываются с ресниц тут же смешиваясь с проточной водой. Смешиваясь, становясь ею и в конечном итоге исчезая…

Когда ты умён, легко врать себе. Ведь если они растворились и исчезли, то можно считать, что их и не было…

Стайлз стискивает зубы, дробя их в порошок, и сжимает кулаки, протыкая тонкими пальцами нежную кожу ладоней. Заставляя своё тело невидимо кровоточить от душевной боли.

Он хочет сделать себе больно… Ещё больнее. Так больно, чтобы физическое заглушило душевное.

Он хочет разбить что-нибудь. Или поругаться с кем-то. Убить кого-то… Или всех…

Ладно, всё пустое.

Маленький мальчик, не успевший подготовиться к такой боли, просто хочет заполнить чем-то дыру, образовавшуюся в груди. Чем-то, что не истончится слишком быстро…

По-настоящему хорошие решения всегда приходят вовремя. Стайлз неосознанно обращается мыслями к Элеонор…

- …Как сказала Клавдия тогда: “Он придёт к тебе уставший и потерянный. С горячей местью в груди, но великой любовью в самом сердце. И ты должна будешь напомнить ему, что его мать гордится им, потому что знает, что его выбор всегда будет верным”. И знаешь… Это ведь действительно всегда будет только твой собственный выбор, малыш. Всегда.

Великая любовь. И неправильный, но чертовски-хорошо-заполняющий-пустоты выбор.

Соизмеримо ли?..

Он не глуп. Поэтому прекрасно осознает: его неустойчивость опасна.

Может сейчас это тот самый выбор. Тот самый, его собственный…

В действительности, он не отказался бы сейчас причинить кому-нибудь боль… Кому-нибудь или всем… Чтобы быть не таким одиноким в своём страдании.

Но…

Великая любовь… В самом сердце…

Его любовь сейчас валяется в тёплой постели под одеялом и так и будет валяться до самого вечера, отсыпаясь и восстанавливая силы после ритуала и разрыва одной из связей.

Его любовь…