Лиса. Личные хроники русской смуты

Холодно…

Без Сашкиного тёплого плеча не спалось.

Пытаясь отогреться под тремя одеялами, Лиса вдруг в подробностях вспомнила день, когда в городе начались первые серьёзные волнения.

Их отдел, как обычно, обрабатывал статистические данные по нефтедобыче, когда со стороны проходившего мимо здания Азернефтепрома проспекта послышался нарастающий гул голосов. Яростно скандируемые выкрики были слышны даже сквозь плотно закрытые окна. Тут же зазвонил телефон и кто-то, не назвавший себя, предупредил, что из города, от Дома Правительства, вниз по Гагаринскому мосту идет агрессивно настроенная толпа. Что она, разгромив по пути несколько витрин, уже прошла улицу Гагарина, свернула в их направлении, и вот-вот выйдет на Рабочий проспект. Вскоре вооруженные крупными булыжниками и стальными прутьями люди заполонили собой всю дорогу и примыкавшие к ней обочины. Куда и зачем они направлялись – простому обывателю понять было сложно. В отделе вместе с Лисой работали женщины самых разных национальностей: азербайджанки, армянки, русские, лезгинки, но вряд ли хоть одна из них понимала причины недовольства собравшихся и их цели.

Толпа приближалась.

Молодые, крепко сбитые парни стучали кулаками по крышам и капотам случайно затесавшихся в толпу легковых автомобилей, с силой били ногами по их бортам и колёсам, постепенно оттесняя мешавшие толпе авто к обочинам и на тротуары. Любопытствующие работницы поднялись из-за своих рабочих столов и прильнули к окну. Недоумение, отсутствие негативного опыта, а также непривычность подобных зрелищ приковали внимание женщин, но уже через пару минут они отпрянули от стёкол. В окна полетели камни. Крупные, увесистые булыжники. Примерно такими в не знавшие асфальта времена мостили улицы и, судя по фильмам с революционной тематикой, оборонялись от полиции и казаков восставшие питерские рабочие на январских баррикадах кровавого 1905 года [8] .

Посыпались стёкла.

Женщины с визгом бросились к двери отдела, но она оказалась запертой. Стало не на шутку страшно… Кто-то заголосил, кто-то упал в обморок, но самые находчивые и хладнокровные, не растерявшись, принялись сооружать щиты и баррикаду из письменных столов. Большая же часть работниц спряталась под ближайшие столы, и там, охваченные ужасом, причитали, тесно прижавшись друг к другу. Многие плакали, как-то вдруг осознав, что не на шутку разошедшаяся толпа сомнёт всех, не разбирая ни национальной, ни половой принадлежности.

На самом деле боевики «Народного фронта» бесновалась недолго. Минут через двадцать, со стороны той же улицы Гагарина, появились огромные военные грузовики и из них с грохотом посыпались солдаты. Озверевших от собственного всесилия неформалов как ветром сдуло – побросав камни и стальные прутья, давясь, и толкая друг друга, они по газонам и по собственным, сбитым с ног товарищам, устремились в ближайшие подворотни.

Сидевшим в заточении женщинам эти двадцать минут показались часами.

Вскоре дверной замок щелкнул, и в помещение отдела зашёл его начальник. Оказалось, это он закрыл своих работниц и, спрятав ключ в сейф, сам себе пообещал – пока жив, не пропустит за порог ни одного «революционера».

Переживших нервное потрясение женщин отпаивали водой, валерьянкой и нашедшимся у начальника отдела коньяком. Безрезультатно. Рабочий день был безнадёжно сорван, и всех отпустили по домам.

Выходившие из здания работницы проходили сквозь строй молоденьких, одетых в новенькие каски солдат. Солдаты были вооружены широкими пластиковыми щитами и дубинками. Экипированные подобным образом военные тогда ещё были в диковинку…