Лисанэд. Наследница трех миров.

— Я уже выспалась. — Постаралась подарить улыбку всем присутствующим.

Присела на стул, что заботливо пододвинул для меня отец и начала есть. Голод был очень сильным, вот я и уплетала все, что было на столе.

— Во дает! Мы тут чуть не померли от страха за нее. Кусок в горло не лезет. А ей хоть бы что. Сидит и трескает все подряд. — Люцый чуть ли не в рот мне заглядывал.

— Ну да! Это какой по счету тебе кусок не лезет в горло? Не пятый ли? — Цыцкнула на него бабушка. Я только хихикнула и дальше стала есть. — Это энергетический голод. От пережитых ощущений. Только не стоит глотать не прожевывая, милая. Так ты только хуже себе делаешь.

— Бабушка, а почему ты не называешь меня внучкой, мама — дочкой, а я ее — мамой? — Задала я вопрос с полным ртом. После того, как Алекс в той харчевне ту девушку называл — милая, мне не нравилось это обращение.

Все переглянулись.

— У наемников просто это не приветствуется. — Объяснил мне отец. — Это может навести противника на мысль воспользоваться слабостью наемника. Можно ли шантажировать, захватив в заложники некую Лису или Зару? Наверное да, но весьма сомнительно. Напарника можно и сменить. А вот за дочь или за родную мать можно и подержать наемника на коротком поводке.

Это было вполне логично. По этому эмоции и привязанность так глубоко прятались внутри.

— Но дома то можно! — Я пыталась доказать свое.

— Нельзя, милая, так как привычка это очень сильная вещь. Обязательно проговоришься где-нибудь. — Погладила меня по голове бабушка.

— В чем дело, Лиса? Тебе не нравиться обращение — милая? — По лестнице спускался Алекс, на ходу накидывая и застегивая рубашку. Он быстро спрятал под нее свой кулон.

Но не это привлекло мое внимание. На его левом плече шел огромный рваный шрам. Он начинался с середины грудной клетки поднимался вверх, огибая самое основание шеи по левой стороне и уходил за спину. Подозреваю, что на спине он заканчивался прямо напротив начала. Я похолодела и покрылась тонким слоем льда до самых кончиков пальцев рук и ног. Получалось, его просто перерубили пополам. Неужели во мне есть такая сила? И как вообще можно выжить после такого? Алексэд понял на что я смотрю. Он наглухо застегнул ворот и даже приподнял его, пряча от глаз мое преступление.

— Так что, Лиса, почему тебе не нравиться это обращение? — Продолжил он, беря со стола одну из выпечек Калим.