Лисий хвост или По наглой рыжей моське

И что интересно – сразу так всех мужчин ненавидишь! Им хорошо, им легко. А бедным женщинам страдай и никакой благодарности в ответ.

Надо признать – все признаки приближения критических дней на лицо… и другие части тела. Ладно, прыщ на лбу можно волосами прикрыть, а вот чем прикрывать заметно налившуюся грудь? Она наверное на целый размер больше стала, и болеть начала просто жуть. И это уже не говоря о мерзком настроении и желании то расплакаться, то кинуть в первого попавшего мужика чем тяжелым.

Ну чего же я такая невезучая? Только между делом порадовалась, что за месяц не случилось еще обычной женской «радости», как на тебе – развлекайся!

Где-то я слышала, что хитрость удел неудачников, которые стараются хоть как-то наверстать недоданное. И сейчас я с этим соглашалась.

Когда я вернулась к остальным – в центре лагеря уже вовсю полыхал костер и вкусно пахло едой. Ловкорукий Фарт показывал фокусы, Файта раскладывала кому-то карты, Мики сидел в сторонке с небольшой компанией матерых воинов и что-то им рассказывал с таким серьезным лицом, что даже подходить страшно. Пока я ела вкусное рагу с чем-то напоминающий картофель, но растущим на деревьях, из палатки вышел Рейвар, а вслед за ним и понурившийся Нелли. Попало мальчишке видно. Ну что ж, мы знали на что шли.

Нейллин конечно оказался в своём репертуаре и пошел жалиться ко мне, чему я была только рада – не могу смотреть на его грустное личико, сердце кровью обливается. А так, погладила по каштановым вихрам, послушала какой у него злой родитель оказался и всё, мальчишка успокоился, повеселел. А уж когда мужчины вытащили музыкальные инструменты – совсем повеселел.

– Лис, споешь нам? – подмигнул один из полукровок.

– Да без проблем, – ответила я и затянула, протяжно и жалостливо: А у Лиски четыре ноги А сзади у ней длинный хвост А ты трогать её не моги За её малый рост, малый рост

Ну и в конце глазками похлопала, изображая из себя ну такую сиротинушку, чтоб точно всех проняло. Помогло, мне сразу стали подкладывать вкусные кусочки и спрашивать не озябла ли я. Но не тут-то было – мне даже поесть не дали.

– Пойдем танцевать, – потянул куда-то Нелли. Вот… научи дурака богу молится!

Хотя по танцам я соскучилась, признаю! Нелли за последнее время перестал напоминать деревянного истукана, партнером стал – загляденье! Да и хитрым таким – как только почувствовал насколько я увлеклась, сразу в сторону шмыгнул, оставляя меня кружиться в одиночестве. Но мне так даже лучше. Ритмичная совсем живая, пронизывающая каждую клеточку музыку уносила мысли всё дальше, делая такой свободной, словно не на земле я кружусь, а где-то там – под темным копалом неба, среди незнакомых созвездий, справа от первой из трех лун. Да и ноги сегодня особенно легкие, походка летящая, тело невесомое, руки гибки… а голова пустая, только музыка в ней, только чужие песни, чужой воздух, чужие чувства. Танец как пьянящее вино, как ожидание чуда, как мгновенья забытья. Танец, это прерванный полет души.

В какой-то момент ноги подкосились, и я осела на землю. И только сейчас поняла, как устала и запыхалась. Икры ног просто горели огнем, а в тело стало как из свинца. Ой, я, кажется, огнедышащая хвиса – того и гляди из раскаленных легких огнем пыхну!

Встать удалось не с первого раза, да и то – с помощью Файты, которая едва ли не пинками погнала меня в лесок.

– Да что случилось? Тебе что, приспичило, а ты как нормальная женщина одна сходить не можешь? – возмущалась я, пока меня тащили куда-то. – Дай хоть обуюсь!

– А что было делать? Или всю стаю этих кобелей к реке гнать, или тебя в нее кунать.

– Зачем меня кунать? – испугалась я. Вода-то в этих речках ледяная!

– Забыла в каком ты положении? Я, если честно, тоже чуть не повелась, а вон у ребят вообще голова кругом, сидят – слюни размазывают на тебя поглядывая. Хорошо хоть у одного мозги на месте оказались. Заботливый! О чести твоей печется. Сказал – веди ее спать, пока она одна.

Я смутилась. Но не только из-за понимания своего шаткого положения, скорее потому как намеки Файты более чем прозрачные – опять Вареник мою шкуру бережет как свою собственность. И даже не знаю, злится на этот раз или нет?

Отступление 12 Никто не становится другом женщины, если может быть ее любовником. (О.Бальзак)

Он смотрел на сына и не знал – ругаться на него или парню без того плохо. Хотя в душе уже начала рождаться гордость, умный всё же мальчик, сообразительный. Вот только нахватался у хвисы дурного! Совсем эта хвостатая мальчишку испортила. Ну что за девка бедовая, а?

– Что хоть пили?

– Не знаю, – держась за голову, простонал мальчишка. Надо же – дождался когда лагерь, а в частности Рейвар, будет отвлечен танцующей Лисой, и пустился во все тяжкие. Его блондинистый собутыльник сидел рядом и предпочитал молчать и вообще не попадаться лэй`тэ на глаза.