Лисий перевал : собрание корейских рассказов XV-XIX вв.

Только тогда Ли проснулся. Однако он был еще совсем пьян, когда открыл глаза. И тут он узрел такое, чего ему никогда не приходилось видеть раньше! Его несли какие-то странные существа: у одних лица зеленые, у других — необычайно красные, у третьих — черные, как тушь. А одеты они в костюмы страшных дьявольских цветов! Волосы у них стоят дыбом, а в руках они держат невиданные мечи и копья! И когда кто-нибудь из них говорит — что это за язык — разобрать нельзя. Только однажды Ли уловил слова:

— Этот человек при жизни любил только вино и женщин, а своих родителей и старшего брата всегда огорчал. Давайте-ка стащим его к великому государю Ёмна[144], который за такие грехи отправит его в преисподнюю!

Хотя Ли и был пьян, однако успел подумать: «Видимо, я умер и схвачен бесами!»

От ужаса сознание его помутилось, и он чувствовал все как сквозь сон. А бесы тащили его так быстро, что ветер свистел в ушах! В одном месте они остановились. Молодой Ли открыл глаза и увидел, что все вокруг объято пламенем, причудливые языки которого, казалось, достигали неба. Откуда-то доносились ужасные стоны и жалобы: так кричат люди, когда их казнят, и они не в силах переносить мучений!

— Так и есть! — пробормотал Ли. — Я умер и попал в преисподнюю. Как же быть?! Помню, когда я был жив, мошенники-монахи часто говорили, что внутри земли есть ад, где правит великий государь Ёмна. Он хватает дурных людей и, решив, какой меры наказания они заслуживают, подвергает их разным мучениям. Всегда я говорил этим монахам, что они лгуны и обманщики. А вот теперь сам попал сюда и вижу, что они были правы!

Когда, охваченный страшной тревогой, он сказал это, бесы стали спрашивать друг друга:

— Что он говорит?! Что он говорит?! — голоса их были похожи на собачий лай.

И еще Ли уловил такие слова:

— Это великий грешник. Поэтому надо бы выбрать в преисподней самое плохое место и там хорошенько помучить его! У нас он недолгий гость — не дадим же ему покоя!

И бесы снова набросились на него, подняли за руки и за ноги и стали дергать во все стороны и ужасно кричать, будто поощряя друг друга убить его.

Ну как тут сохранишь присутствие духа?! А бесы опять потащили его и скоро снова остановились. Чувствуя себя совершенно беспомощным, Ли открыл глаза и увидел: на возвышении в царских одеждах с гневным видом сидел некто. Перед ним стоял судья с Книгой человеческих деяний.

— Мы, ничтожные, были в том мире и поймали душу Ли, младшего брата нынешнего губернатора Пхенани! — и они распростерлись перед возвышением, на котором восседали десять князей ада. Потом все бесы расположились справа и слева от престола, а некоторые из них стали разбрасывать перед молодым Ли палки и другие орудия, которыми наказывают провинившихся.

При виде этих орудий пыток Ли испугался еще больше, а судья, державший Книгу человеческих деяний, громовым голосом спросил:

— Ты почему, придя в тот мир, грамотой и другими добрыми делами не занимался, а только пил вино да проводил время с женщинами? Зачем ты заставлял страдать своих родителей и старшего брата? Твои грехи очень велики, а потому ты будешь ввергнут в мрачную преисподнюю, из которой не выйдешь десятки тысяч лет, и будешь подвергаться всяческим наказаниям!

И он перечислил все недобрые дела, которые совершил молодой Ли при жизни и которые были записаны в эту книгу.

Ли подумал: «Нет ни одной ошибки! Как ни вертись — все верно, и обмануть совершенно невозможно!»

Тогда, кинувшись судье в ноги, он стал умолять его:

— Я действительно презренный грешник, и все ваши драгоценные слова справедливы! Когда я, грешник, был в земном мире, то слыхал от монахов о преисподней и государе Ёмна, но не знал, правда ли это. А теперь убедился, что правда, и больше не сомневаюсь. Глупый и темный человек, я пустился в разврат и пьянство и много грешил по отношению к родителям и старшему брату. А вот теперь я умер, но кто пожалеет об этом?! Наконец-то я понял, что грешника — умри он хоть десять тысяч раз — никто не пожалеет! Только старые родители после его смерти станут горько плакать, да у жены и брата будет скорбный вид. Если бы вы были так бесконечно добры и один только раз соединили мою душу с телом и позволили бы мне снова жить в земном мире, я бы утешил страждущие души родителей, старшего брата и жены и, став хорошим человеком, никогда не грешил бы больше! О, дайте мне снова жизнь, умоляю вас! — и он горько заплакал.

На престоле услышали эти мольбы, но молчали. Наконец, тот, которого называли государем Ёмна, что-то сказал судье, и тот обратился к молодому Ли:

— Значит, ты раскаиваешься в своих грехах и говоришь, что исправишься, станешь хорошим человеком и не будешь огорчать родителей, старшего брата и жену?! Хорошо, если бы ты действительно так поступил. А вдруг после воскрешения ты снова примешься за старое? Нет, лучше уж тебя сейчас не выпускать! Разве можно верить твоим словам? Если ты хочешь снова жить, то должен сделать одну запись, в которой поклянешься не нарушать своих обещаний. Говори скорей, согласен ли ты на это?