Читаем Листья на воде полностью

Это сегодня мир привык ко лжи и жестокости, а потому даже не обратит внимание на такие для них вещи. А если кто и обратит, так ускорит шаг и через полминуты забудет, как сон поутру. Но тогда было иначе. Я даже не догадывался, что каждый день родители хотя бы раз слышали о моем ужасном поступке. И каждый день они мило улыбались, аккурат как какая-нибудь соседка упрекнет их в неправильном воспитании. Сейчас я знаю всю правду и понимаю – молчать было лучше, чем ответить и показаться еще хуже, чем о тебе думали. Простое правило.


Как бы там ни было, время шло. То событие нашло свой укромный угол в памяти соседей и заснуло, никого не тревожа. Я повзрослел, изменился. Нет, мне все также больно и обидно смотреть, как четвероногие друзья наивно ждут от человека любви, ласки, заботы, а получают брань, крики и удары. Но теперь я не стремлюсь вернуть людям все это. Ведь это бесполезно.


Я и сам не без греха. Я не спонсирую приюты для бездомных животных, не отвожу бродячих кошек и собак в ветеринарные клиники для прививок. Я лишь иногда подзову к себе ничейного друга, поглажу и дам немного еды и воды. Видя это, многие прохожие удивляются, или, более того, осуждают. Мол, нечего подкармливать здесь бродяг, а то еще больше соберется. Странно. Но, что больше всего пугает, это непонимание детей в моих действиях.


Однажды, когда я подкармливал мать-кошку на улице, ко мне подошли два ребенка и спросили погладить.


– Почему вы спрашиваете у меня разрешения?


– Вы же кормите ее, значит хозяин. – смущенно ответили дети.


Я рассмеялся. Не потому что мне было смешно, просто хотел как-то скрыть сожаление перед юными дарованиями. В эти несформированные умы уже закладывается ошибка: кормят своих питомцев.


Мне всего чуть за двадцать, но я могу рассказать подобных грустно-смешных историй много. Слишком много для этого возраста. И потому я разочарован в современном человеке. Он умен, сообразителен. Он цитирует Толстого, он знает несколько языков, использует в речи термины различных наук, но этот умный человек перестает видеть нужное перед собой, в полуметре. Ищет ответы среди звезд, забыв о земной тверди.


Конечно, будет ошибкой сгрести всех людей в один котел. Есть и те, кто заставляет меня усомниться в многолетнем разочаровании. Но таких людей встречаю нечасто. Вероятно, потому что стараюсь избегать людей. Сделаешь, ненароком, что-то не так, и тебя ждет многолетнее осуждение. Этика общества сложная штука.


Случается, время от времени в ежедневной рутине появится пара выходных. Найдешь поблизости место, где еще не бывал, найдешь отель подешевле, проверишь его загруженность да махнешь на пару дней поближе к природе.


Так и случилось.


Была глубокая осень, то и дело моросил дождь – плохое время для прогулок и поездок загород. Отличное время для отдыха от рутины и каменных джунглей. Я заселился в небольшой двухэтажный домик-отель неподалеку от местного заповедника. С одной стороны – охраняемая государством природа, с другой – просто поля, что не успел тронуть человек. Летом здесь не продохнуть от туристов. Они арендуют заранее установленные большие палатки у речки, велосипеды и отправляются на пару дней на фотосессию с природой. Удивительно. Сейчас лишь рыбаки на обед заглядывают в кафе при отеле, да снимают здание на свадьбы, корпоративны и дни рождения.


Я, как и ожидалось, был одним из немногих, кто здесь остановился. Да и не хотел видеть людей. Сбросив вещи в номер, я переоделся и направился к реке. Там обещала ждать посетителя небольшая беседка, для любителей побыть в одиночестве. Туда мне и хотелось сходить. Посидеть в тишине.


Неспешно я перебирал ногами, рассматривал пожелтевший пейзаж, речушку, что огибала небольшой, уже почти голый лесок и скрывалась где-то за ним. В такие моменты я чувствовал, словно все это происходит только для меня одного. Нет злых соседей, что осуждают восьмилетнего мальчугана, нет и сверстников, что избегают тебя по разным причинам. Природа всё также наивно, по-матерински любит, готова дарить ласку и заботу.


Любуясь насыщенными красками осени, я и не заметил, как почти дошел до беседки. В одурманивающей сладости желтых красок, приправленных маленькими каплями дождя, мне не сразу увиделся силуэт у реки. Словно какой-то новый фрагмент природы появился в неожиданном месте. Или просто мое плохое зрение подводило меня. Лишь подойдя еще ближе, я рассмотрел закутанный в одежду силуэт девушки. Она смотрела на другой берег, почти не шевелилась, словно наблюдала за неведомым зверьком и боялась напугать. В таком месте совсем не ожидалось встретить родственную душу. В конце концов, я считаю это местом уединения, интимной близости, где нет места третьему. Я пошел прочь.


Как и принято в это время года, солнце пряталось за горизонт рано. И, кажется, что день закончится еще не скоро, а за окном уже выглядывают звезды, освещая путь. Бывает, идешь вечером домой, с работы или учебы, да ненароком взглянет на небосвод. В дурмане от маленьких огоньков, разбросанных по небу, и дорога теряет ухабины и ямы, и идти становится как-то легко.


Перейти на страницу:

Похожие книги

Дом учителя
Дом учителя

Мирно и спокойно текла жизнь сестер Синельниковых, гостеприимных и приветливых хозяек районного Дома учителя, расположенного на окраине небольшого городка где-то на границе Московской и Смоленской областей. Но вот грянула война, подошла осень 1941 года. Враг рвется к столице нашей Родины — Москве, и городок становится местом ожесточенных осенне-зимних боев 1941–1942 годов.Герои книги — солдаты и командиры Красной Армии, учителя и школьники, партизаны — люди разных возрастов и профессий, сплотившиеся в едином патриотическом порыве. Большое место в романе занимает тема братства трудящихся разных стран в борьбе за будущее человечества.

Георгий Сергеевич Березко , Георгий Сергеевич Берёзко , Наталья Владимировна Нестерова , Наталья Нестерова

Проза / Проза о войне / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Военная проза / Легкая проза
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза