Литература. 11 класс. Часть 1

Даже самый невнимательный читатель не может не заметить этих героев. Каждый из них нарисован так живо, что часто воспринимается на бытовом уровне, как один из хорошо знакомых людей. При всем не только читательском, но и житейском интересе к каждому из них, мы невольно концентрируем свое внимание на Григории и Аксинье. Сила характеров, трагизм судеб, решительность поступков волнуют читателя и заставляют пристально следить за каждым их шагом.

Роман-эпопея «Тихий Дон» охватывает жизнь людей в годы войны и в мире. Среди 800 участников событий есть и подлинные исторические личности, которые сыграли реальную роль в эти годы, и множество персонажей, созданных фантазией художника. Но все они в этом повествовании обрели равенство, как персонажи романа-эпопеи.

Григорий Мелехов

В первой книге Григорий – девятнадцатилетний юноша, живой, темпераментный, необузданный. Он пока еще весь внутри системы привычных взглядов и отношений. Не он сам, а отец замечает в нем ту опасную необузданность, которую смолоду знал и за собой. Правы исследователи творчества Шолохова, когда утверждают, что в любом его герое осуществляется глубокий художественный синтез народного бытия и внутренней жизни личности. Этот синтез особенно убедителен в судьбе Григория. Вот герой в начале романа: «На сердце у Григория сладостная пустота. Хорошо и бездумно». Сближение с Аксиньей только поддерживает привычное ощущение радости бытия, а когда Степан должен вернуться из лагерей, их диалог с Аксиньей прекрасно передает легкость его отношения к тому, что произошло:

«– Что я, Гриша, буду делать?

– Я почем знаю…

– Придет муж, небось, бросишь меня? Побоишься?

– Мне что его бояться, ты – жена, ты и боись».

А затем (по собственному почину!) говорит: «Надумал я, давай с тобой прикончим… эту историю. А?» Пока Григорий такой же, как все.

Однако в этом еще не сложившемся и на первый взгляд обычном характере уже заметно что-то, что отличает его от остальных. Напомним: на скачках за джигитовку Григорий «снял» первый приз. В упоминании о нем не раз звучит слово работящий. И это не попутное замечание автора, не декларация. Если можно считать книги Шолохова своеобразной энциклопедией казачьего труда, то именно Григорий подходит под определение «настоящий труженик». Так, будущему тестю он нравился «за казацкую удаль, за любовь к хозяйству и к работе». При этом он очень решительный и независимый человек. Мы видим, как просыпается в нем чувство собственного достоинства. Он не дает отцу себя бить, он защищает Аксинью, когда Степан ее избивает, хотя, казалось бы, далек от возврата к прошлому в их личных отношениях…

Итак, в начале романа перед нами сильный, независимый, но выросший в конкретных условиях и вполне приспособившийся к ним человек. Нельзя не заметить и жестокость, и грубость Григория, которые прорываются в его речах и поступках.

От традиций идет и то хорошее, что нас сразу же привлекает, и то, что мы не можем не осудить. Ложные устои казачьей исключительности, патриархальность и даже дикость некоторых обычаев – тоже в том «замесе» народных нравов, о которых повествует Шолохов. Григория женят и нельзя сказать, что насильно: он сам не видит в этом ничего плохого. Но подспудно в нем зреет бунт против того, что чужие решения определяют его судьбу.

Первая вспышка бунта Григория против традиций – уход в Ягодное в батраки к Листницким. Мы видим – герой впервые решился и осуществил самостоятельный выбор. Может быть, этот бунт и усилил чувство, которое он уже осознал, – привязанность к Аксинье.

В Ягодном мы видим не юношу «с беспечным складом постоянно улыбающихся губ». Меняется общий облик и манера поведения. И это не потому, что непривычная работа сложна: Григорий привык к тяжелому крестьянскому труду, и его даже раздражают те «малые нагрузки», которые он имеет, работая в имении, и еще более та дистанция в общении с хозяевами, которую он постоянно ощущает. Именно в эту пору становится очевидным антагонизм Григория Мелехова и Евгения Листницкого.

Но вот в жизнь Донского края пришла война. «Станицы, хутора на Дону обезлюдели, будто на покос, на страду вышла вся Донщина».

Хотя казак прежде всего воин, именно поэтому он ценит мир: знает цену войне. Самое страшное испытание для гуманизма – испытание войной, и это ощущает Григорий. Пройдя закалку в боях, сталкиваясь постоянно со смертью, он не в шутку говорит: «Мне зараз думается, ежели человека мне укусить – он бешеный сделается…» И это говорит тот самый Григорий, который вынес из огня раненого офицера и «спас, подчиняясь сердцу», Степана.