Литературный талант. Как написать бестселлер

Я привел эту цитату, чтобы сообщить вам: верное и приемлемое в английском языке неверно и неприемлемо для русского. Это одна из причин, по которым я считаю книги Р. Уэбстера «Как написать бестселлер», Юргена Вольфа «Школа литературного мастерства», А. Цукермана «Как написать бестселлер», Дж. Фрэя «Как написать гениальный роман» (а также «Как написать гениальный роман-2» и «Как написать гениальный детектив»), Айн Рэнд «Искусство беллетристики. Руководство для писателей и читателей», написанные американскими литагентами и литераторами, не подходящими для начинающих писателей в нашей стране. Мы пишем на русском языке, и это счастье – пользоваться таким мощным языковым аппаратом, способным передать тонкие оттенки смысла. На русском фраза, приведенная Вольфом, должна выглядеть так: «Я здесь не для того, чтобы прислуживать тебе, – заявила она». Глагол «заявить» вместо «сказать» подчеркивает протестный характер сказанного, и тут в зависимости от ситуации подошли бы такие слова, как «буркнула», «бросила» и даже «прошипела».

Давайте посмотрим, что делает с этим бесконечным английским «said» такой блестящий мастер перевода, как Борис Заходер. Вот начало шестой главы известнейшей сказки «Винни-Пух и все-все-все» Алана Милна:

«Eeyore, the old grey Donkey, stood by the side of the stream, and looked at himself in the water.

– Pathetic, – he said. – That’s what it is. Pathetic.

Не turned and walked slowly down the stream for twenty yards, splashed across it, and walked slowly back on the other side. Then he looked at himself in the water again.

– As I thought, – he said. – No better from this side. But nobody minds. Nobody cares. Pathetic, that’ s what it is.

There was а crackling noise in the bracken behind him, and out came Pooh.

– Good morning, Eeyore, – said Pooh.

– Good morning, Pooh Bear, – said Eeyore gloomily. – If it is а good morning, – he said. – Which I doubt, – said he.

– Why, what’ s the matter?

– Nothing, Pooh Bear, nothing. We can’t all, and some of us don’t. That’s all there is to it.

– Can’t all what? – said Pooh, rubbing his nose.

– Gaiety. Song-and-dance. Неге we go round the mulberry bush.

– Oh! – said Pooh. Не thought for а long time, and then asked: – What mulberry bush is that?

– Bon-hommy, – went on Eeyore gloomily. – French word meaning bonhommy, – he explained. – I’m not complaining, but There It Is.

[Пропускаю фрагмент, в котором Пух поет свои песенки.]

– That’s right, – said Eeyore. – Sing. Umty-tiddly, umty-too. Неге we go gathering Nuts and May. Enjoy yourself.

– I am, – said Pooh.

– Some can, – said Eeyore.

– Why, what’s the matter?

– Is anything the matter?

– You seem so sad, Eeyore. – Sad? Why should I be sad? It’s my birthday. The happiest day of the year.

– Your birthday? – said Pooh in great surprise.

– Of course it is. Can’t you see? Look at all the presents I have had. – Не waved а foot from side to side. – Look at the birthday cake. Candles and pink sugar.

Pooh looked – first to the right and then to the left.

– Presents? – said Pooh. – Birthday cake? – said Pooh. – Where?

– Can’ t you see them?

– No, – said Pooh.

– Neither can I, – said Eeyore. – Joke, – he explained. – На ha!»

Для удобства сравнения с переводом в этом отрывке даю прямую речь по правилам русской, а не английской грамматики. Теперь обратимся к переводу – а точнее, пересказу – Бориса Заходера.

«Иа, пожилой серый ослик, уныло стоял на берегу ручья и рассматривал свое отражение в воде.

– Жалкое зрелище, – вздыхал он. – Какое жалкое зрелище…

Он отвернулся, медленно побрел вдоль ручья и перебрался на другой берег. Потом побрел обратно и посмотрел на свое отражение еще раз.

– Этого я и боялся, – вздохнул Иа. – С этой стороны ничем не лучше. Но никому нет дела… Всем наплевать… Какое жалкое зрелище…

Вдруг он услышал над собой хруст веток – это Винни-Пух спускался с соседнего дерева.

– Доброе утро, Иа, – поздоровался Пух.

– Доброе утро, Мишка Пух, – мрачно сказал Иа. – Если утро действительно доброе, – добавил он, – в чем я сомневаюсь…

– А что сегодня случилось? – поинтересовался Пух.

– Так, ничего особенного, Мишка Пух. Все не могут… И никто из нас не может… Вот и все…

– Не могут что? – удивился Пух и почесал нос.

– Веселиться, конечно же. Петь и плясать. Потому что здесь растет один кизил.

– Ох! – сказал Пух, огляделся вокруг и спросил: – А что такое «ки-зил»?

– Это ки-зил, – уныло проговорил ослик. – Японское слово, означающее кизил. Я, конечно, не жалуюсь, но он тут везде…

[Пропускаю фрагмент, в котором Пух поет свои песенки.]

И ослик не выдержал.

– Правильно, – сказал он, – пой себе. – Трум пурум да трум пум-пум. Веселись на здоровье.

– Я и веселюсь, – растерялся Пух.

– Я вижу, – сказал Иа.

– А что произошло? – спросил Пух. – Ты выглядишь очень грустным, Иа.

– Грустным? Почему я должен быть грустным? Сегодня ведь мой день рождения. Счастливейший день в году…

– День рождения?! – удивленно воскликнул Пух.

– Конечно. А разве не видно? Смотри, сколько подарков! – огляделся по сторонам Иа. – Вот праздничный пирог. А вот свечи и шоколадные конфеты…