О н а. Что опять?
О н. Неужели так сложно понять?
О н а. Значит, так объяснил.
О н. Чего тут объяснять? Принцип элементарный.
О н а. Значит, не работает твой принцип!
О н. Да он не работает, потому что ты пилу на меня толкаешь. Я ещё раз повторяю — пилить только на себя. Обратно её толкать не надо. Понятно?
О н а. Давай пилить уже.
О н. Вот и пили. Уже.
О н а. …поедем вместе.
О н. Я говорю, нечего мне там делать.
О н а. Ты мне нужен там.
О н. Денег я дам.
О н а. Я ведь не об этом.
О н. Не толкай, говорю.
О н а. Он умер, ты это можешь понять?
О н
О н а. Тогда давай пилить.
О н. Так давай! Ты же языком пилишь, а надо ручками.
О н а. Может, её опять поточить?
О н. Да не пила здесь тупая!
О н. Меня один раз уже выперли сапогом под зад. Я же тебя не держу. Я всё понимаю — не деревянный, в конце концов.
О н. Сейчас распилим, ворота освободим, — и машина в твоём распоряжении. С утра бери и езжай, а мне…
О н. А мне там делать нечего!
О н а. Ты так говоришь, будто не понимаешь…
О н. И ещё! Держи ровней — и всё будет хорошо.
О н а. Там ведь все уверены, что ты не приедешь. Все только этого и ждут.
О н. Ты хотела молча пилить. Теперь поговорить хочешь? Ну, давай, поговори.
О н а. …
О н. Не хочешь говорить? Тогда пили.
О н а. Он был хороший человек. Я часто оставалась у него. Он рассказывал мне истории на ночь… даже отец этого не делал.
О н а. Мы всё равно должны поехать.
О н. Всё-таки хочешь поговорить.
О н а. А ты слушаешь?
О н. Уже третий час как. И всё понять не могу: тебе пять лет нафиг никто не нужен был, тебе было плевать на всё, что связано с твоим отцом, ты знать никого не хотела. Теперь, значит — опаньки! Стоило твоему деду преставиться, как у тебя связи родственные проснулись. Пять лет спали себе спокойненько — вдруг раз и проснулись!
О н. Пять лет, значит, спали — и тут на тебе!
О н а. Он мой родной дед, он любил меня. И отец тут не при чём.
О н. Причём не причём, а снова с ним видеться я не собираюсь.
О н а. Я не с отцом мириться еду. Я к деду своему на похороны еду, и поехать мы должны вместе. Ушли вместе и приехать должны вместе, понимаешь? Будь ты мужиком, в конце концов.
О н. Можешь не дёргать?
О н. Бл…ааа!!!
О н а. Извини, пожалуйста.
О н. Послушай меня сейчас, хорошо?
О н а. Хорошо.
О н. Только внимательно. Хорошо? Я попытаюсь тебе ещё раз всё объяснить.
О н а
О н. Вот ты…
О н. …когда пилишь, старайся пилу держать ровно. Почему она у тебя пляшет в разные стороны?
О н а
О н. Ответь на вопрос! Ты знаешь, почему у тебя пила пляшет в разные стороны?
О н а. Нет, я не знаю почему.
О н. А я тебе скажу, почему. Потому что ты толкаешь её обратно на меня! Вот она у тебя и извивается! Принцип же элементарный: дёрнула на себя, всё — расслабь руку, мой черёд, дай мне дёрнуть. Я дёрнул, расслабил руку — твоя очередь. Вот мы и пилим.
О н а. Вот и давай пилить! А то до утра не закончим!
О н. Вот, хорошо пошла. Можешь ведь, когда хочешь.
О н. Стой, погоди.
О н а. Давай пилить и всё.
О н. Помолчать можно?
О н а. Ты специально, что ли время тянешь?
О н. Тихо! Остановись.
О н а. Ну хватит уже!
О н. Дура, стой, говорю!
О н а. Ну что опять не так?!
О н. Ты глухая, что ли? Отпусти пилу.
О н а. Зачем?
О н. Пилу отпусти!
О н а. Что это?
О н. Железка какая-то.
О н а. Как она туда попала?
О н. Пилу могли испортить!