Лицедеи Гора

— Хм, кажется, этот игрок начисто лишен желания, расширить на Вас право пользования его женщиной, — заметил Белнар раздосадованному Теменидесу.

— Даже не вздумайте настаивать на матче между нами, Убар, — заявил Теменидес. — Я не собираюсь даже рассматривать возможность игры с подобным существом, с человеком такого вопиющего уродства, с тем, кто, согласно всем отзывам о нем, в лучшем случае не более чем отвратительный и безобразный монстр.

— Зато его рабыня изящна, — заметил Белнар. — Но очевидно Ты уже не хочешь узнать, как беспомощно, неистово и покорно отдается мужчине эта маленькая шлюха в ошейнике.

— Убар, — попытался было снова запротестовать Теменидес.

— Игра будет, — оборвал его Белнар.

— Принуждение меня к такой крайности, — заявил Теменидес, — может рассматриваться правительством Коса, как оскорбление всего государства.

Странное заявление, если не сказать больше. Каким образом такой банальный розыгрыш в отношении простого члена касты игроков в Брундизиуме, может повлечь за собой трения на уровне тронов?

— Очень хорошо — мило улыбнулся Белнар, — но в таком случае, Тебе придется воздержаться от притязаний на эту женщину.

Теменидес до хруста сжав кулаки, устремив свои глаза на Бину, съежившуюся под его пристальным взглядом.

— Игра! Игра! — принялись скандировать некоторые из мужчин в зале.

Теменидес обвел зал яростным взглядом, а потом уставился на игрока.

— Возможно, великий Теменидес, который играет на самых престижных досках Коса, просто боится проиграть в товарищеской партии, или, назовем это случайным турниром этого вечера, тому, кого он считает простым фигляром и монстром, — предположил игрок.

Его предложение было встречено плохо сдерживаемым смешками окруживших их мужчин. Оскорбленный Теменидес даже покраснел от злости.

— Неужели я угадал? — невинно поинтересовался игрок.

— Я не играю с неотесанной деревенщиной, — бросил Теменидес.

— Но я-то согласился пойти на это, — усмехнулся игрок в маске.

Тут уже мужчины не выдержали, по залу прокатилась волна хохота. Даже Белнар хихикнул. Теменидес покраснел уже так, что я начал опасаться, как бы его не хватил удар. Лишь костяшки на его кулаках побелели. Похоже, его настроение упало ниже некуда.

Бина стоявшая у ног игрока, задрожала и, пряча глаза, опустила голову.

Теменидес, с напускной неторопливостью, выпрямился. От его фигуры сразу повеяло угрозой и решимостью.

— Замечательно. Я буду играть с Тобой. Но только одну партию, и только с одним условием, что эта игра будет стоить потраченного мной времени, — негромко и четко проговорил Теменидес.

В зале внезапно стало совсем тихо. От его тихих слов у многих по коже пробежал озноб. Клокотавший внутри него гнев был подобен побуждающемуся в своей берлоге от зимней спячки хищнику, форма и размеры которого пока еще не видны пол толщей снега, но некие эманации его силы и опасности уже разливаются вокруг.

— Мы будем играть, — продолжил он, — но, не ради простого права на пользование женщиной, а за право собственности над ней, чтобы победитель смог увидеть свое имя написанное на ошейнике, запертом на ее горле. Далее, жизнь проигравшего, становится призом победителя, который сможет сделать с ним все, что ему понравится.

— Но он — свободный мужчина, — запротестовал один из гостей, первым пришедший в себя.

Одно дело играть на женщину, которую гореане обычно рассматривают вполне пригодным объектом для приза или трофея, особенно если она изначально, является ничем, не более чем домашним животным, простым движимым имуществом, и совсем другое, поставить под угрозу свободу мужчины.

Теменидес даже не счел нужным ответить на этот протест.

— В таком случае, если Вы вдруг сможете победить, и потребовать этот приз, что именно сможет доставить Вам удовольствие? — невозмутимо полюбопытствовал игрок.

— Увидеть, как Тебя сварят заживо в кипящем масле тарлариона, — небрежно бросил Теменидес.

— Понятно, — кивнул игрок, шикнув на застонавшую было Бину.

— Ну все, теперь точно никакой игры не будет, — заметил один из мужчин сидевших за столом Убара.

— Ну что, приятель? — прищутился Теменидес.

— Согласен, — ответил игрок.

Большинство голых рабынь присутствовавших в зале, и даже некоторые из свободных мужчин открыли рты от удивления и ужаса.

— Нет, не надо Господин, прошу Вас! — непроизвольно вырвалось у Бины.

— А ну тихо, — бросил игрок, но нового удара не последовало.

— Да, Господин, — ответила девушка, глотая слезы.

— Закрепите женщину, — приказал Белнар. — и пусть принесут сюда доску и фигуры.