Лицеист

Угроза оказалось не пустой: стоило мне дернуться, как в загривок впился полный комплект зубов. После тренировок с Андреем Георгиевичем сил у меня стало заметно побольше, чем у восемнадцатилетней девчонки, но Настасья не сдавалась. Я кое-как перевернулся на спину, но она тут же уселась сверху и обеими ладонями уперлась мне в грудь.

– Да чего ж ты упрямый такой?! Говорю же – не виноват он. Ему дед твой велел!

– Дед?..

– Видать, узнал, что ты ко мне ходил сюда, – вздохнула Настасья. – А у старого князя разговор короткий – приказал высечь.

– Высечь?! – Я не поверил своим ушам. – За что?..

– У него спроси… Решил, видать, наказать, чтобы я на тебя, благородие, и заглядываться не думала. – Настасья сердито засопела. – Сказал Семену, а я по добру и не далась… Он мужик–то не злой, даже из гаража гонять перестал – так разве с хозяином поспоришь?

Это уж точно. Нрав у деда крутой… К счастью, это отчасти компенсируется не самой лучшей памятью. Несмотря на третий магический класс, годы понемногу брали свое – так что сейчас дед уже наверняка успел забыть и про Настасью, и про ее наказание.

– Прости. – Я осторожно коснулся подбитой щеки кончиками пальцев. – Это же из-за меня, получается.

– Получается. – Настасья снова сердито нахмурилась. – Потому и не хотела говорить. Думала, тебе вообще все равно… а ты вот как за меня заступаться пошел.

На последних словах голос Настасьи потеплел, а глаза вдруг влажно блеснули. Наверняка с такой внешностью она никогда не была обделена мужским вниманием… и все же чем–то я ее сердечко, похоже, затронул.

– Пошел и пошел, – улыбнулся я. – Так и будешь на мне сидеть? Я не против, конечно…

Настасью будто ветром сдуло. Она соскочила и тут же отползла в сторону – так, что я даже при желании не смог бы до нее дотянуться.

– Ты не подумай, благородие. Я не из таких, что за червонец улыбаться будут!

– И не подумаю. – Я улыбнулся, поднялся с земли и протянул руку. – Лучше расскажи, как там твоя чудо-бричка.

Настасья напоследок еще раз стрельнула глазами – но вредничать не стала. Не по-девичьи крепко обхватила мою ладонь, встала на ноги и принялась отряхиваться.

– Пошли, покажу, – усмехнулась она. – От тебя все равно не спрячешься, благородие… Чуть ворота не сломал.

За неполные десять дней машина буквально преобразилась. Похоже, Настасья не покладала рук… а может, даже иногда ночевала прямо в сарае. Я не мог увидеть, что она сделала внутри – но корпус закончила чуть ли не полностью. Теперь каркас почти везде обтягивало клепаное железо: не хватало только правой двери – на ее месте красовался посаженный на четыре болта ржавый прямоугольник – и еще пары элементов.

Зато теперь тачка стояла не на бревнах, а на самых настоящих колесах. Явно не новых – судя по царапанным дискам и изрядно походившей резине – но все-таки. Обзавелась рулем, рычагом коробки передач… даже чем–то вроде приборной панели. Правда, вместо спидометра, тахометра и всякихположенных лампочек в ней по большей части красовались только отверстия… Появились даже сиденья.

– Мать моя. – Я засунул голову внутрь. – Это что?..

– От трактора, – кивнула Настасья. – А второе – от «Москвича». Мне мужики из гаража отдали… и аккумулятор еще с бензобаком. И педали помогли приделать. Наверное, стыдно им… за Семена.

– И правильно, – проворчал я.

Мысль о том, что кто–то мог помогать Настасье с работой – а заодно и часами любоваться ею – почему–то мне совершенно не понравилось. И моя скривившаяся физиономия явно оказалась достаточно красноречивой.

– Ты чего насупился, благородие? – Настасья присела на капот. – Смотри – еще подумаю, что ревнуешь.

– Ага. Вдруг Семен выпорол – а тебе и понравилось, – огрызнулся я. – Давай рассказывай, чего еще делали.

– Ну и шутки у тебя… понравилось. – Настасья прыснула – но тут же взяла себя в руки. – Дверь вот сообразили. Бензопровод прокинули из багажника… провода все. Свечи уже купила – вкрутить осталось. Редуктор поставили, масло залили.

– То есть – теоретически, уже можно заводить? – навострился я.

– Ага. Только нечем. – Настасья пожала плечами. – Датчиков нет, стартера нет, аккумулятор на ладан дышит… Да сам видишь – еще работать и работать.

– Не знаю, как его сиятельство, а лично я много чего вижу. Даже слишком.

Когда со стороны входа появилась огромная тень, мы с Настасьей едва не подпрыгнули. Сначала я подумал, что это Миша снова явился качать права – но даже братец с его плечищами вряд ли смог бы загородить чуть ли не все ворота… да и голос у него, пожалуй, поскромнее – а не как полковая труба.

– Вы тут… закончили? – усмехнулся Андрей Георгиевич, отодвигая створку. – Пойдем, Александр Петрович. Дело у меня к тебе есть.

Глава 22

Я уже морально приготовился к очередной лекции о нравах, приличиях и достойном дворянина поведении… но Андрея Георгиевича все это, похоже, не интересовало. Хотя от замечания он все-таки не удержался:

– Симпатичная девчонка. Рыженькая…

– Ага. Но я по делу, – отозвался я. – Исключительно.