Люба, любовь и прочие неприятности (СИ)

Горы здесь недалеко, и ума не приложу, что ему там понадобилось — не сезон для лыж явно. Тем более учитывая, что дожди идут, в горах теперь реально только о жизни и думать. Хочется бросить все и уехать, но… я же и правда их бросил. Из-за девушки, пусть это даже сама Любовь Яковлевна. Бронь я решил не отменять — вдруг успею. А сам в горы, благо не думаю, что он далеко уехал, с похмелья у него бы просто терпения и сил на такие подвиги не хватило.

Дорогу развезло от грязи, я даже сочувствовал немного автомобилю взятому в аренду. Городок лепился к горам, с другой стороны — озеро. Вообще, очень красиво, нужно будет Любку сюда привести… Но только в сезон. Либо когда дождей этих нет, либо зимой, здесь отличная горнолыжка. Сейчас ехать этому засранцу было некогда, не сезон, все закрыто, но… у одного из его друзей имелся здесь дом, меня не единожды пытались в эту обитель разврата заманить. Туда то я и карабкался на своём автомобильчике. Сначала асфальт, а теперь вот — грязюка.

На одном повороте я завернул не туда, несколько раз звонил в Россию, чтобы понять куда вообще ехать, и добрался до нужного места лишь в темноте, естественно, пропустив свой рейс. Проехал мимо крошечной деревеньки, а потом цивилизация вовсе исчезла, и не поверишь так, что в сердце матушки Европы.

Ворота нараспашку, и правда, как дома. Во дворе дома, построенного в стиле шале стоит заляпанная грязью машина. Точно, здесь поганец. У меня кулаки сжимаются — всю дурь выбью. Запах алкоголя я почувствовал, стоило лишь войти в дом. Дисгармония на лицо, такой уютный дом, здесь какао надо попивать сидя перед камином, а все пропало вискарем. Славка нашёлся в гостиной. Спит. И девица его спит. Я к тому времени так устал, что просто махнул рукой и отправился спать — все равно на улице темень и дождь, лучше ехать утром. Только ключи забрал от обеих машин, боюсь подумать, куда он может ещё отправиться о жизни думать. Вдруг на Эверест? Нет, спасибо.

Связи здесь нет ни хрена. И стоило ли здесь вообще дом строить? Дорога поганая, которую при первом же дожде размывает, дозвониться невозможно… То, что стоит, понял утром. Налил кофе, вышел на балкон и обомлел. Туман, который уже грозил рассмеяться струился, словно стекая с вершин, на которых снежные шапки, вниз. Там внизу — круглая голубая плошка озера. Сосны, птицы щебечут, и воздух чистый — чистый… Непременно Любку сюда привезу. И девочку тоже, она наверное и не бывала ни разу за границей.

С этой позитивной мыслью я спустился вниз, отыскал в ванной таз, наполнил его холодной водой, и вылил на брата. Эффект — ошеломительный. По крайней мере такого визга я не слышал ни разу.

— У меня больше одежды нет, придурок! — вопил брат. — Я что, в мокром поеду?

Поехал в мокром. Девица затихла и вообще себя ниже травы, тише воды вела. Вот сегодня сделку заключим, решил я, и точно домой. Однако за первым же поворотом моему взгляду престала страшная, почти апокалиптическая картина… оползень. Небольшой, вроде даже безобидный на вид, просто много грязюки и несколько камней. Но сука, прямо на дороге! И объехать на наших городских машинах никак, сюда бы уазик Любкин…

— Пиздец, — заключил я, выйдя из машины и обозрев препятствие.

— Будем думать о жизни вместе, — весело хохотнул брат.

Достал из бардачка бутылку и хлебнул, нисколько не думая о том, что если получится раскопать дорогу, ему ещё за руль. Тогда меня осенило. Я подошёл к нему, медленно, неторопливо, чеканя шаг.

— Ты что, — спросил я. — Ты специально все завалил, чтобы стряхнуть с себя обязанности?

Славка не ответил, но я все понял. И ударил его так, что нос хрустнул и кровь брызнула на рубашку. Достал! Надоело нянчиться, сколько же можно, в конце концов? Да, я сам ушёл из компании отца, но перед этим я тащил лямку десять долбаных лет!

Я ударил его раза три. Девица верещала что-то на таких частотах, что я ни слова не мог разобрать, хотя языками владел. Славка сплюнул кровь — я слишком разошёлся, сел прямо в грязь, опер я о колесо.

— И что теперь делать будем? — лениво спросил он.

— Выбираться.

Брат развёл руками, указал на верхушку горы, что торчала где-то высоко над нами, прячусь в шапке тумана, на размытую дорогу, кучу грязи и валунов на ней, а также показал вниз — туда, где едва различимо пестрил разноцветными крышами городок.

— Слушай, тут связь не ловит. Соседей по близости нет, все к зиме приедут, тут летом мало кого, потом уж лыжники… выше есть база, но сейчас пустая. Телефона в доме нет. Зато есть много алкашки… Джакузи есть прямо на улице, наберём кипяточка, будем мочить задницы и любоваться горами…

— Угу, — поддакнул я. — И о жизни думать.

Славка радостно кивнул, я едва удержался от того, чтобы ещё раз ему не врезать. Сбежать ему было некуда, я бросил его возле камнепада и вернулся к дому. Нашёл куртки — таки тут несмотря на лет всего двенадцать градусов, взял лопаты, налил в термос кофе. Потом увидел тачку во дворе строительную, её взял тоже…

— Чего там такого? — спросил брат. — В твоём колхозе, что ты так обратно рвешься?