Любимая для эльфа 2

Одетая в вязаную шапку, короткую приталенную куртку, брючки и сапожки на каблуке, Анеля не планировала изображать любовь к спорту, она будто прогуливалась по заснеженной роще, наслаждаясь природой.

Когда Леон появился на тропинке, Анеля непринужденно разглядывала верхушки деревьев, а потом, точно опомнившись, улыбнулась и сделала шаг в сторону, расстояние между ней и объектом ее грез сокращалось…

Леон, обладая прекрасной памятью на лица, смутился, но виду не подал.

Улыбка незнакомки, после которой они…

Да нет же, в реальности ничего подобного не происходило, и крайне безнравственно было бы потревожить красавицу с разрумянившимися щечками, ранним утром бродившую по роще, пошлыми мыслями!

Потому, кивнув и улыбнувшись Анеле на бегу, Леон просто покинул ее, не имея идей, как и о чем с ней заговорить…

Анеля, подчиняясь совету Магнуса, осталась стоять, с горечью наблюдая его удалявшуюся широкую спину.

План А провалился, план Б ожидал своего часа…

Выманить Леона в кафе или кино? Нет, в одиночку он их не посещал… Поймать его в магазине? Не годится, он опять максимум поздоровался бы…

А вдруг… — Анеля похолодела — Леону хватило пары их «сонных встреч», и он теперь избегал ее намеренно?

Магнус аж присвистнул, когда, выбирая сюжет наведенки, Анеля попросила погрузить ее в самые разнузданно-непристойные фантазии Леона — мол, знать, так все сразу. Она дула на воду, но Маг согласился.

В гуляниях со снежками и катаниями с гор, лепкой крепостей и человечков Леон предсказуемо не участвовал, оставался единственный вариант неизбежного сближения: клуб, вино, танцы. А уж танцевать Анеля умела, как никто другой.

* * *

Каждый день Колетт узнавала о женщине великолепной добродетели и красоты, достойной самых изысканных комплиментов и самых изящных стихов.

Потрясающая ждала ее в зеркале, создаваемом отношением, словами и всем поведением Роберта, спокойно принявшего Эрин в качестве няньки и по мере возможности помогавшего Колетт с Антоном.

Впрочем, с поддержкой Эрин и собственными силами Колетт выходило так, что Роберта ничем не нагружали. Сын рос здоровым мальчиком, и пара получала удовольствие как от родительства, так и от общения друг с другом.

Роберт вернул Кэйли копию жены, теперь их интимная жизнь цвела новыми красками.

* * *

— Котена, может, поедем на море?

Колетт кормила сына, за окном завывала метель, подморозило, и все это никак не радовало теплолюбивую смуглянку.

Очень низкий голос Роберта рисовал приятные картины:

— Снимем домик, теперь уже всерьез озаботимся покупкой жилья на месте, твоя сестра сможет приходить и туда…

Предложение было заманчивым.

— Да, мы подолгу там живем, пора бы купить. Антону не повредит смена климата?

Роберт погладил крохотную щечку малыша:

— Я попрошу Кэйли об этом позаботиться. Ну, не дуйся.

Красивое лицо Колетт осветила улыбка.

— Хорошо. Так будет лучше для всех нас.

В конце концов, жить под опекой богини было удобно.

Глава 462. Ультиматум

Теплый мягкий мистический свет, окружающий эту до прозрачности бледную девушку, выделял ее из других. Движимый любопытством, Оливер подошел к красавице, одиноко сидящей за длинным столом с бокалом, со спины, и наклонившись, приобнял ее за плечи:

— Компания не помешает?

Его изумрудные глаза встретились с ее серыми.

— Ааа, жрец, это ты. Садись.

В другой момент звук бархатного баритона возможно обрадовал бы Есению, но сейчас она безучастно слушала Оливера.

— Пьешь что-то особое? По какому поводу?

Есения хмыкнула:

— Не по тебе сохну. Особое. ОН дал. А повод… Повод…

Сотворив бокал простого вина, Оливер кивнул:

— Повод грустный. Не хочешь делиться, дело твое.

Длинные волосы Есении взметнулись, нежной волной коснувшись Оливера.

— Да ничего такого. Я поставила ЕМУ смешной ультиматум. И вся моя жизнь, — обреченность ее улыбки не понравилась Оливеру. — От НЕГО зависит.

Такого ответа Оливер не ожидал:

— Ууу, супер! Что же ты поставила на кон? — его густые брови вопросительно приподнялись.

Вместо разъяснения Есения поцеловала его, сидящего близко-близко, в щеку.

— Это тебе знать не обязательно. Вечность длинная, жрец. Хочешь пить со мной, пей, но твоей подружкой я сегодня не стану.

В ее словах разлилось столько тоски, что Оливер всерьез обеспокоился и чтобы как-то ободрить компаньонку, заботливо обнял ее и так же поцеловал:

— Просто посидим. Может, все разрешится в твою пользу?

Есения тотчас обмякла в его сильных руках, словно просто сидеть за столом ей было невыносимо трудно:

— Посмотрим. А может, я передумаю и совращу тебя.

— Любимый, — Оливер ляпнул наугад, — простит?

Попал в точку.

— Люблю одна я. Простит ли? Ты бы простил?

— Не знаю… — Оливер задумчиво потягивал вино. — По-всякому могло бы случиться… Сейчас я жрец, и если я буду ревновать к дальнейшей жизни всех, кому я доставил удовольствие, то просто сойду с ума… Когда узнаю, что моя бывшая жена начала с кем-то встречаться, мне будет больно, мы расстались совсем недавно… А если произойдет непредвиденное, и я полюблю на века, прощу ли? Или нет, или да, но я точно умру от боли…

Есения улыбнулась: