Читаем Любимая для эльфа (СИ) полностью

Любимая для эльфа (СИ)

Колетт перепугалась: поведение сестры все больше волновало ее. Ночь напролет непонятно радужный вид, а теперь свидание?! С кем?

К Эрин не подходил никто, кроме Роберта…

Или…

Мгновенное озарение, и Колетт стало дурно: избранник Эрин — нечеловек-невидимка?

Придав голосу как можно больше спокойствия — тревога нарастала — Колетт спросила:

— Ты хорошо подумала?

— Что лучше, бирюзовый топик или черный со звездами?

Все ясно. Сестра совсем отказывается думать и на бешеной скорости несется в авантюру…

Хотя что можно противопоставить невидимке?

Колетт мысленно скрестила пальцы и глубоко вздохнула.

— С ума сошла! Черный вечерний и почти прозрачный! Надень розовый с небольшим декольте. И белые капри. Можешь взять мои бело-розовые босоножки на танкетке…

— Ты гений!!! — сияющая мордочка на миг показалась из-за дверцы.

Колетт так хотелось порадоваться за Эрин, всю в предвкушении, а с другой стороны жалость к себе ее захлестывала. Слишком много надежд Колетт возложила на какой-то заурядный «праздник»…

У Колетт появилась нехорошая мысль-подозрение.

— Слушай, Эрин… А твой мужчина, он маг? Невидимка?

— Угу.

— И он сейчас тут, наблюдает за нами?

— Ой!

Эрин от неожиданности села на пол, огляделась и прислушалась к себе.

Дамира как будто не было.

«Ты здесь?»

«Я был у вас, когда ты пришла, а сейчас жду тебя у цветов. Аллея короткая, ты сразу меня увидишь».

«Увижу…»

Страшно произнести «люблю тебя».

Когда это не греза, не фантазия — ожившая явь!

Едва Эрин упорхнула, унося за собой облако духов с выраженной малиновой нотой, Колетт упала на постель и разрыдалась. Но плакала она недолго, вскоре усталость от пережитых приключений смежила ее веки.

***

Они покачивались в матерчатом гамаке, достаточно просторном, чтобы вместить рослого мужчину и очень вертлявую девушку.

Под головы положили подушки, хотя Анеля почти не прикладывалась к своей.

Пара находилась далеко от Города, в одном из миров с благодатным климатом, где кожу подрумянивало солнце, слух ласкали волны моря, и в то же время росли деревья с шикарными кронами, гостеприимно укрывающими бледную кожу Оливера от горячих лучей.

Анеля обожала море. В тот день, когда Оливер впервые чуть жалобно выдал, что любит ее, а дело было в людном кафе и чрезвычайно пикантной обстановке, Анеля перенесла их на пустынное побережье, где накатывающие и отступающие волны словно пели оду вырвавшимся чувствам Оливера.

В то утро, а за ним день, вечер и ночь отчаянных признаний они соединили свои души настолько крепко, как могли.

Оставалось главное препятствие — превращение Оливера в анамаорэ, и Анеля трепетала при мысли об испытании, боясь, что сама не справится.

Занозой сидел и ее будущий разговор с Ашем, то есть Пупсом. Анеле хотелось поскорее расставить точки с таким преданным, но незадачливым кавалером, чтобы целиком сосредоточиться на общении с Оливером. Практика опеки требовала оставить все дела и заботы ради подопечного.

Но Анеля все оттягивала разговор.

— Я что, стану совсем крошечным несмышленышем? — Оливер смотрел удивленно, не веря до конца в возможность подобной метаморфозы.

— На первое время да… Ох… — и Анеля начала порывисто ласкать его, чтобы скрыть беспокойство. Еще не хватало, чтобы Оливер испугался.

Как у Магнуса получается быть настолько хладнокровно-убедительным? Анеле остро захотелось перенять это замечательное свойство.

Гамак трясся и раскачивался, но поддерживаемый магией, не падал.

Густые брови Оливера поползли вверх.

— А с кем ты будешь предаваться любви? — он боялся услышать что-то в стиле: «А, найдется кто-нибудь, мало мужчин что ли?», но Анеля ответила:

— С тобой. Я создам твою магическую копию, это не проблема.

Оливер улыбнулся.

— Я люблю тебя больше жизни и готов отдать ее ради будущего…

Проблема была дать маленькому Оливеру те приязнь и нежность, в которых он нуждался. Грамотно оформить его свежую психику, ни на минуту не забывая о том, что между ними на самом деле.

Филиграннейшая задача…

Уф, хорошо, что у Анели был такой брат. Магнус.

Он вырастил Тамико практически один, без Лукаса, соблюдая все тонкости отношений, и Тамико выросла настоящей анамаорэ, может, более настоящей, чем все прочие.

Магнуса больше всего заботило происхождение Оливера.

Позволят ли его магические корни глобальное вмешательство, или Оливер надежно защищен от превращений колдовством своих предков?

Похоже, перед самой операцией Оливеру стоило вернуться на родину убедить родственников снять с него блок. Надо полагать, они его отпустят, раз уж отпустили с острова ввязываться в приключения.