Любимая для мастера смерти (СИ)

Муж заинтересовано поднимает брови и приготавливается слушать, отодвинув в сторону полупустую миску. Я, старательно подбирая слова, рассказываю свой сон-воспоминание, пытаясь не упустить ни одной детали. И по мере моего повествования, замечаю, как выражение его лица меняется со скучающе-заинтересованного на настороженно-хищное. У меня даже мелькает где-то на задворках сознания, что муж сейчас похож на взявшую след охотничью собаку, которая вот-вот кинется искать добычу.

- Ты сможешь мне показать этот склеп? - спрашивает он сразу же после моего рассказа, нетерпеливо постукивая пальцами о столешницу.

- Думаю, попробовать можно, - нерешительно киваю головой. - Только боюсь, что это было слишком давно, и я вообще могу ничего не вспомнить.

- Не получится, так не получится, - машет рукой Киан. - Но попытаться стоит.

Пожимаю плечами и допиваю свой компот.

- А ты о чем со мной хотел поговорить? - внезапно вспоминаю о том, как начинался наш разговор.

Некромант минуту смотрит на меня неотрывно, прожигая взглядом, затем подвигает к себе миску с завтраком и принимается за еду, невзначай замечая:

- Я знаю, кто тебе оставил цветок и записку.

Я едва не давлюсь остатками компота.

- Откуда?

- То есть тебя совсем не интересует, кто это был? - улыбается он уголком губ.

- Конечно же интересует? - возмущенно фыркаю, отставляя пустую чашку. - Я как раз хотела об этом спросить.

- Тогда отвечаю сразу на все твои вопросы, даже те, которые ты не задавала, - заявляет он, искренне забавляясь моей реакцией. - Розу и записку тебе оставила Мелисанда.

- Как Мелисанда? - неверяще трясу я головой. - Не может быть?!

- Может, - кивает в ответ Киан. - Ее видел сын поварихи, помнишь ее? Оказывается, он часто помогал маме на кухне, и в тот день ребенок, собирая овощи на огороде, ясно видел леди Мелисанду, направляющуюся с розой на кладбище. Сегодня  с самого утра я съездил к твоим родственникам, которые в данный момент остановились на постоялом дворе в Лохвудшире, и подробно расспросил ее. Так вот, тетушка утверждает, что ничего подобного не делала, а была все время в своей комнате и собирала вещи. Больше того, я тебе скажу, она не врет.

Я чувствую, как мои глаза становятся размером с золотой фунт. Уж кого-кого, а ее я точно не представляла на месте загадочного автора записки. Только вот почему тогда Мелисанда  все отрицает? Или это действительно была не она?

Пока я перевариваю информацию, муж окончательно расправляется с завтраком и, встав из-за стола, спрашивает:

- Ну что? Идем?

- Куда? - не сразу понимаю, полностью погрузившись в мысли о загадочных проделках либо Мелисанды, либо ее двойника.

- Как куда? - хмыкает Киан. - В крипту, конечно. Чего ждать? Нужно удостовериться есть там этот Гиллаган или нет, и, вообще, понять, зачем тебе нужно его найти.

Почему-то слова некроманта вызывают во мне непонятную дрожь и чувство, поднимающейся откуда-то из глубины души, паники, словно я опять маленькая заблудившаяся девочка. В склеп спускаться, откровенно говоря, не хочется, но пытаюсь побороть страх и соглашаюсь с мужем.

Вход в казематы я нахожу без проблем. Старые дверные петли покрыты ржавчиной, как, впрочем, и замок, доски потемнели от времени и кое-где прогнили. Сразу видно - этим помещением давно уже никто не пользовался. Ключ с трудом входит в замочную скважину, а провернуть его у меня и вовсе не хватает сил. С минуту понаблюдав за моими жалкими потугами, Киан отбирает у меня сие орудие пыток, немного повозившись, отпирает надсадно скрипящую дверь и шагает внутрь. На руках остаются рыжие крупинки, и я брезгливо вытираю их о передник, а затем ступаю вслед за мужем, который уже начинает спускаться по лестнице вниз.

Ступенек совсем не много, и мы быстро их преодолеваем, а затем проходим по широкому и короткому коридору, попутно зажигая светильники на стене, долив туда немного масла. Темница небольшая, с двумя камерами, предположительно, для задержанных, парочкой каморок, в которых раньше на случай осады хранили припасы, и ледником.

Вход в крипту выглядит еще хуже, чем в подвал. Но, если на протяжении всей дороги нам приходилось отмахиваться от паутины и разгонять ее творцов, то тут все чисто. Двери заперты лишь на старый железный засов. Его тоже, естественно, приходится открывать Киану.

Ступаю в затхлую прохладу каменных стен крипты, стараясь держаться за спиной Киана. Сердце внезапно начинает выскакивать из груди, и я еле сдерживаюсь, чтоб не кинуться наутек. Фонарь в руках некроманта с трудом разгоняет темноту, она тут ощущается густой и вязкой, словно ядовитая патока. Кажется, я вдыхаю ее вместе с воздухом, забивая легкие и горло горькой чернотой. Тут на стенах нет ни одного светильника, и тьма за нашими спинами только и ждет, чтобы сомкнуться и поглотить нас и маленький кружок света, который дает небольшой каганок.