Любимая волка

Всё, что хочу — начать всё заново, сделать что-то новое. Найти способ двигаться вперед и подальше от боли, от душевной боли.

Спустя минуту, я стою под горячим душем и позволяю воде очистить меня. В течение нескольких мгновений сосредотачиваюсь на ощущениях, чувствах. Всего на несколько минут забываю обо всем, кроме того, что мне тепло, что я чистая, что в безопасности. Немного времени, это все, что мне нужно, все, чего хочу.

Просто хочу быть в безопасности.

И затем снова появляются слезы.

Несправедливо, что всё это случилось со мной. Нечестно, что Джереми предал меня. Несправедливо, что я также потеряла работу. Несправедливо, что единственный человек, который предположительно должен был любить меня, несмотря ни на что, отказался от меня, от нас. Это просто не справедливо.

И это все происходит на самом деле. Это факт, что жизнь несправедлива со мной. Я была хорошим человеком, трудилась, работала. Чувствую, что действительно старалась, быть хорошей девушкой и хорошим сотрудником, и делала правильный выбор. Пыталась быть ответственной. Старалась быть доброй. Бесспорно, делала много хороших вещей, но, в конце концов, все это не имело значения.

В конечном итоге, Джереми выбрал себя, и это стоило мне всего.

Я долго плачу, но только до того, как вода становится холодной, а потом, наконец, вылезаю из душа и вытираюсь. Из зеркала на меня смотрит потерянная женщина с грустными глазами, я. Но, по крайней мере, чистая.

В моем рюкзаке, что я прихватила с собой, когда выходила из машины, есть запасная одежда, но нет пижамы, поэтому ложусь под одеяло голой. Мне нужно поспать. День был длинным и тяжелым. Я безумно устала, и крепкий сон без сновидений — все, чего я хочу в данный момент.

И тут я вспоминаю, что не позвонила Хоуп, а она ждёт меня. Черт. Хватаю свой телефон и, конечно же, вижу 2 пропущенных звонка, пока я была в душе. Быстро перезваниваю ей.

— Эми, все в порядке? Где ты? — спрашивает она.

Хоуп не в ярости. Она редко становится такой. Каким-то образом она делает все в своей жизни гладко и легко: будучи женой и матерью. Все выглядит просто, когда Хоуп приложит к этому руку. Я знаю, что не должна сравнивать себя с ней, но иногда это труднее, чем кажется.

— Я в порядке. Прости, что не позвонила тебе раньше. Сотовой связи не было, и все произошло так быстро.

— Что случилось, милая? Где ты? Ты в безопасности?

— Я в безопасности. Я в мотеле. Я ехала в Ханипот, когда моя машина сломалась. Думаю, что-то с двигателем.

— О, дорогая! Хочешь, чтобы я приехала за тобой? Где ты?

— Нет, нет, не нужно никуда ехать, — заверяю я ее. — Уже поздно, и я нашла мотель. Я в Вулф Сити. Ты знаешь, где это?

Хоуп колеблется секунду, прежде чем ответить.

— Да… да, я знаю, где Вулф Сити. Это не слишком далеко отсюда. Что ты делаешь в Вулф Сити? Тебе удалось проехать весь путь до него? Твоя машина в мастерской?

— Нет. Моя машина сломалась, пока я ехала, поэтому я оставила ее на обочине и пошла пешком. Сняла тут комнату в мотеле. Я в комнате четыре, так что, если захочешь позвонить или что-нибудь еще, просто попроси эту комнату. Владелица, — я глубоко вздыхаю, потому что говорю миллион слов в минуту. — сказала, что ее муж — механик, и утром он посмотрит мою машину. Они собираются помочь мне взять буксир.

— О, хорошо, — успокаивается Хоуп. — Они смогут быстро её починить.

— Я надеюсь на это. Надеюсь, это не слишком серьезно, — или слишком дорого.

Если не смогу оплатить починку машины, меня здорово поимеют, но Хоуп об этом знать не обязательно. Она уже достаточно поволновалась, ей не нужны мои проблемы.

— Всё будет хорошо, — говорит Хоуп. — Завтра поговори с механиком, а затем дай мне знать, что он сказал. Я смогу приехать туда и забрать тебя. Нет проблем.

— Честно говоря, я, вероятно, останусь, пока они не починят машину, — признаюсь я.

Взять день или два для отдыха — не самое страшное, что могло произойти. Кроме того, теперь, когда разговариваю с Хоуп, не уверена, что хочу ей рассказывать, что произошло между мной и Джереми. Слишком стыдно, унизительно. Слишком глупо. Вероятно, Хоуп, пришлось восстанавливать разбитое ее бывшим сердце, но — это другое.

— Ты можешь делать всё, что захочешь, — быстро говорит Хоуп. — Но у тебя есть я, Эми. Не смей забывать об этом.

— Не буду.

— Слушай, — понижает она голос. — Я знаю, мы не говорили о том, что произошло.

— Всё в порядке, — начинаю я.

— Ты права, — говорит она. — Всё нормально. Всё в порядке, но это также нормально, словно не в порядке. Имеет ли это смысл?

— Вроде.

— Послушай, независимо от того, что сделал с тобой ублюдок, ты можешь грустить.

— Я знаю.

— Неужели? — многозначительно спрашивает Хоуп. — Потому что думаю, что звучит так, будто ты не хочешь никого беспокоить. По-моему, ты стараешься оставаться сильной, дорогая.

Доброта Хоуп достаточно сильна, чтобы добраться до моего сердца, и я снова начинаю плакать. Черт. Почему я так много плачу? После душа я почувствовала себя лучше, но, кажется, была не права.

— Мне просто больно, — говорю я ей.

— Знаю.

— Больше не чувствую себя особенной.

— Знаю.

— Не чувствую себя полезной.