Любимчик Судьбы

Наконец он остановился и начал размышлять. Происходило что-то непонятное для него и весьма неприятное. Кто-то буквально издевался над ним, уводя все дальше в лес от карьера. Неожиданно Никсону пришла догадка: а что, если его действительно уводят прочь? Вопрос: кто это и почему его не видно, второстепенен. Что, если целью является майор, а Никсона уводят, чтобы без шума и пыли прикончить в глубине леса.

Майкл бросил поиск невидимки и торопливо отступил к месту расставания с майором, радуясь, что, увлекшись охотой, не успел уйти достаточно далеко, чтобы заплутать. Не задерживаясь, Никсон змеей скользнул в кусты занимая скрытую позицию для наблюдения и укладывая перед собой бэску. Невидимый игрок в догонялки больше не появлялся.

Майор вернулся через три часа. По всему было видно, что он вполне доволен своей вылазкой. Заранее заметив его приближение, Майкл выбрался из кустов, обреченно ожидая продолжения беседы. И его ожиданиям суждено было сбыться.

— Ну что, солдат, — поинтересовался первым делом Лукин, — все тихо?

— За время вашего...

— Короче, — прервал майор.

— Все тихо, — соврал Малыш, понимая, что будет выглядеть совершенно глупо, пытаясь объяснить, как гонялся за кем-то, кого и увидеть-то не сумел.

— Странно, — усомнился офицер, но затем отбросил размышления, отправляясь в обратный путь к лагерю и возвращаясь к прерванной теме. — А впрочем, не имеет значения. Так вот сейчас, сынок, мы занимаемся делом, которое нужно не Федерации и не Империи. Оно нужно человечеству вообще. И если ты ещё разумен, то должен стараться думать именно с этой позиции. Все мы одинаковые. И правильная дорога часто петляет между кажущимися друзьями и мнимыми врагами. И чтобы победить в этой борьбе, нужно держаться вместе. Как говорится — пока мы едины, мы непобедимы.

Лукин опять посмотрел на Майкла долгим, испытывающим взглядом, едва не врезавшись при этом в дерево. Он словно хотел о чем-то спросить, но размышлял, стоит ли связываться с этим детиной.

— Ты знаешь, я не буду больше ходить вокруг да около, — наконец решился он. — Скажу тебе прямо: мне нужен помощник. Верный человек, который понимает, где плохие парни, а где хорошие. Человек, который будет моими глазами и руками. Нас ждет большое будущее. А ты, как новичок в этой команде, вполне мог бы стать таким надежным человеком.

— Что это значит, сэр? — насторожился Никсон.

— «Что это значит, сэр», — поморщившись, повторил особист, презрительно оттопыривая нижнюю губу. — Мне казалось, что ты неглупый человек. Мне нужен кто-то, кто будет выполнять некоторые мои поручения, информировать меня о делах на базе и рейдах вашей группы, рассказывать о повседневной жизни вашего подразделения. Мне хотелось бы знать некоторые веши, которые происходят в рейдах, которые знают твои коллеги, но не информируют о них командование. У каждого есть свой скелет в шкафу. И мне очень бы хотелось знать побольше об этих скелетах. В свою очередь я смогу оказать поддержку в дальнейшем карьерном росте и продвижении по службе. Что скажешь, сынок?

— Вы прочитали мне целую лекцию о современном политическом устройстве мира только для того, чтобы предложить стать стукачом, — усмехнулся Майкл, поняв наконец, куда клонит Лукин. — Что, интересно, вы хотели бы знать из всего того, что вы назвали? Ведь не интересует же вас весь этот мусор повседневной жизни и отношений? И что, интересно, скажет сержант, если по возвращении в лагерь я доложу ему о вашем предложении?

— Что, если, что, если... Ты лучше подумай, солдат, что будет с тобой, если ты поступишь таким образом, — усмехнулся майор, мгновенно сменив отеческий тон на пренебрежительный. — Сержант примет к сведению и станет меня больше опасаться. Вот и все. А твоя перспектива весьма печальна. Особенно если учесть, что я не прощаю, когда кто-то, не достигший половой зрелости, пытается играть во взрослые игры. Ты можешь так и не успеть повзрослеть, солдат.

— Сэр. Это угроза, сэр? — спросил Никсон, прикидывая, как лучше действовать, если майор попытается просто-напросто прикончить его в этом лесу.

Не придумав ничего лучшего, Майкл незаметно расстегнул застежку ножен диверсионного ножа с антирефлекторным лезвием. Он нисколько не сомневался, что успеет всадить нож раньше, хоть и допускал, что особист может оказаться более серьезным противником, чем кажется. Многое в последнее время было не совсем таким, как казалось.

— Ты все-таки глупый человек, рядовой Никсон, — вновь зло усмехнулся Лукин, словно почувствовав ход мыслей солдата. — Очень глупый человек. Неужели ты думаешь, что я готов бросаться на каждого, кто меня не понял? Или ты столь высокого о себе мнения? Мне наплевать на глупцов. Но больше не пытайся мне угрожать. Иначе твои же коллеги похоронят тебя без почестей в этом лесу.