Любимец Бога

— И как ты себе это мыслишь? — Грушенко спросил спокойно, будто не заметив почти вызывающего ответа Пустовойтенко.

— На следующий же день, когда будет уничтожен гиперпространственный корабль, несколько десятков тысяч людей, сторонников движения «Жизнь только от Бога», собираются на центральной площади Киева на митинг. Основные его лозунги: «Бог этого не желает» и «Хватит испытывать терпение Бога». На этом митинге выступит, естественно, отец Сергий с гневной речью, в которой он осудит аморальную власть, позволяющую себе лезть к самому Богу. Он скажет, что это все равно что ворваться в операционную прямо с улицы, в чем есть, чтобы просто поглазеть, что там делается.

— Если операционная — это обитель Бога, хирург, естественно, сам Господь, то кто тогда лежит на операционном столе? Человечество? Мне понравилось твое сравнение, Олег Николаевич. — Грушенко весело усмехнулся.

«Сейчас тебе станет еще веселее».

— Но выступления одного отца Сергия недостаточно. Необходимо, чтобы выступили и вы. Это самый благоприятный момент публично заявить о своем желании баллотироваться на пост президента Объединенной Руси и одновременно возглавить это движение. И, опираясь на него, пойти на выборы.

И вновь президент Украины отнесся к словам директора СБУ спокойно:

— И что же я должен буду говорить?

— То же, что и отец Сергий, только акцент сделать на том, что такую аморальную власть необходимо менять. И пообещать народу, что в случае избрания вас президентом Объединенной Руси вы прекратите позорную практику дарить незначительной кучке людей вторую жизнь.

В кабинете надолго повисла тишина. Казалось, в нем вообще остановилось время. Ни звука, ни шороха, ни малейшего движения. Только, пульсируя, светился зеленый огонек индикатора контроля блокирования информации. И может быть, поэтому две пары глаз скрестились на нем. А огонек безмятежно продолжал пульсировать, словно на столе билось чье-то сердце. Сердце... жизнь... вторая жизнь, практически гарантированная вторая жизнь. Главный Компьютер не знает о твоих грехах, ему мешает вот этот пульсирующий, словно сердце, огонек...

— Давайте говорить откровенно, Олег Николаевич, — прервал тишину президент Украины.

«Наконец-то! Будто я этого не хочу».

— Вы предлагаете мне рискнуть своей второй жизнью, — кивок в сторону работающего индикатора контроля блокирования информации, — ради попытки занять пост президента Объединенной Руси. Я правильно вас понял?

— Совершенно, — ответ последовал тут же, без колебаний.

— А игра стоит свеч?

— Вы просили откровенно, Владимир Владимирович. Что ж, я говорю откровенно. Стоит ли игра свеч? То есть стоит ли кресло президента Объединенной Руси второй жизни? — Пустовойтенко сделал паузу.

Президент Украины согласно кивнул головой:

— Вы правы, Олег Николаевич. Именно это я и имел в виду.

— Это зависит от того, кто добивается этого кресла. От его характера. Что для него, как личности, ценнее — ощущение власти или спокойный, долгий комфорт обывателя. Вы же знаете, Владимир Владимирович, по закону запрещено занимать высокие государственные посты во второй жизни. И скажу еще более откровенно. Вы не ученый, не писатель, словом, вы не подпадаете под определение «человек творческой профессии». Вы — талантливый чиновник. Но во второй жизни вы не сможете реализовать себя на этом поприще. Следовательно, — директор СБУ сделал паузу, твердо взглянул в глаза высшему должностному лицу Украины и закончил. — Третья жизнь вам не светит.

— То есть вы мне предлагаете выбор между сильными, но относительно непродолжительными ощущениями и долгой, спокойной преснятиной?

— Плюс гарантированное попадание в историю, в большую историю, как человек, отменивший в огромной европейской стране право второй жизни.

— А вы, Олег Николаевич, неужели вы не хотите лично для себя второй жизни? Только откровенно.

— Хочу, но еще больше я хочу занять пост премьер-министра Объединенной Руси.

— Который к тому же является по Конституции и вице-президентом, — тут же дополнил своего подчиненного президент Украины.

— Точно. Тем более, мне не хочется провести свою вторую жизнь в психушке с диагнозом «Синдром внезапного слабоумия». Секретную статистику этой болезни среди живущих по второму разу вы знаете.

— Что ж, — президент Украины сделал паузу и посмотрел в глаза взволнованному директору СБУ, — меня, наверное, такой откровенный премьер-министр устроил бы.

Мужчины скупо улыбнулись друг другу.

— Есть, правда, одно но, — неожиданно сказал президент.

Улыбка мгновенно исчезла с лица директора СБУ. Он вопросительно посмотрел на своего шефа.

— Дело в том, что информация об этом полете и все, что с ним связано, включая информацию о Боге, имеет гриф «Особо важная государственная тайна». И если об этой «тайне» заговорят на улице, то вы, как глава СБУ, будете обязаны начать расследование.

Пустовойтенко размышлял ровно одну секунду:

— Это легко обойти, господин президент.

— Каким образом?