Любимец Бога

«Борис…». Молоточки в голове мгновенно слились в огромный молот, который тут же безжалостно обрушился вниз…

Там же. 8 мая 2191 года. Понедельник.

8.03 по местному времени.

– Ну ты, друже, умеешь пугать. – В палату интенсивной терапии в развевающемся белом халате стремительно вошел Игорь Николаевич Переверзев.

Его друг, Иван Антонович Ковзан, окутанный какими-то трубками, шлангами, чуть виновато улыбнулся:

– Извини, Игорь. Сам от себя такого не ожидал.

– Ничего, медицина у нас хорошая, через месячишко будешь как новенький.

– Да… новенький. Ты прямо из Нью-Йорка?

– Да.

– Какие последние новости? – Глаза Ивана Антоновича с какой-то тоскливой обреченностью смотрели на Переверзева.

– Там сейчас работает комиссия. Установили, что в здании на пятом этаже был взорван атомный заряд мощностью примерно две килотонны.

– Как тогда, в Лондоне.

– Главный Компьютер, естественно, пострадал, но благодаря тому, что все жизненно важные его элементы дополнительно были защищены броневыми листами, восстановить его можно. Даже здание, благодаря специальной конструкции, устояло. Вчера экстренно собрался Совет Развития. Решено выделить кругленькую сумму для восстановления Большого Бэби. К первому декабря намечено возобновить его работу.

– А как же День Веселья, тридцать первое августа?

– Не знаю. Возможно, в этом году перенесут на первое декабря.

В палате повисла тишина Переверзев невольно остановил взгляд на экране прибора, контролирующего работу сердца. Зеленая точка неустанно чертила всплеск за всплеском.

«И почему говорят – линия жизни? Кривая жизни – более правильно. Если вот эти зеленые волны исчезнут, распрямятся, то все, под жизнью подведена черта. Зеленая».

– Игорь, что с диском Бориса? – Наконец-то был задан самый главный вопрос.

– Ваня…

– Игорь, мы с тобой прожили уже достаточно долго. Скоро нашими судьбами будет интересоваться Главный Компьютер. Так что давай начистоту.

– Сейчас проводится инвентаризация всех дисков. Ее результаты будут известны через неделю.

– Хорошо, я буду ждать.

Зеленая точка уверенно чертила на экране волны жизни.

Там же. 15 мая 2191 года.

Понедельник.

7.01 по местному времени.

Указательный палец, нажимающий кнопки на клавиатуре компьютера, дрожал. Наконец, в специальном окошечке было набрано: www.cdoun.com – электронный адрес Совета Развития ООН. На секунду замерев, тот же палец медленно, как бы нехотя нажал кнопку «Enter». Ноутбук, лежащий на животе Ивана Антоновича, загрузил сайт Совета Развития ООН практически мгновенно. На экране появилась надпись, сделанная на основных языках мира: «Списки уничтоженных и поврежденных Жизненных Записей. Официальный бюллетень СР ООН. Состояние на 05/14/2191».

Курсор рывками, неуверенно все же добрался до нее. И вновь указательный палец нетвердо жмет «Enter». Экран ноутбука мигнул, и тут же появилось: «Заполните анкету».

Мучительно долго Иван Антонович вносил данные на сына. Наконец-то набрана последняя запись: «Гражданин Объединенной Руси». Несколько раз указательный палец касался кнопки, заставляющей компьютер выполнять волю человека, но вновь отодвигался прочь. Воли у человека и не было. Иван Антонович оторвал глаза от экрана, обвел взглядом больничную палату, вздохнул и медленно вдавил нужную кнопку. Десять секунд компьютер бесстрастно скользил по фамилиям, выискивая нужную…

«Ковзан Борис Иванович – Жизненная Запись не найдена».

«Не найдена…» Перед внутренним взором пожилого мужчины предстала картина – огромный столб огня и тысячи кувыркающихся в воздухе дисков, кувыркающихся, вспыхивающих мгновенной вспышкой и исчезающих навсегда… бесследно.

Иван Антонович сжал зубы, чтобы не разрыдаться.

«Как в войну – пропал без вести. Но тогда где-то появлялся холмик с надписью: "Неизвестный". А тут: тело сына вообще не в нашем мире, и Жизненная Запись превратилась в молекулы, которые постепенно рассеются по всей Земле… Господи, ну за что мне такое наказание? Разве я самый отъявленный грешник из живущих на Земле?» Пожилой человек не выдержал и все-таки разрыдался.

Объединенная Русь. Россия. Москва.

Кабинет Президента России. 15 мая 2191 года.

Понедельник. 10.12 по местному времени.

Мужские пальцы уверенно нажимали на клавиши. Компьютер практически мгновенно выполнял то, что от него требовалось. Энергичное нажатие, и на двадцатитрехдюймовом мониторе высветилось: «Ковзан Борис Иванович – Жизненная Запись не найдена».

Еще несколько касаний, и вновь энергичное нажатие: «Хью Брэдлоу – Жизненная Запись повреждена».