Любимец (Спонсоры)

– Я думаю, – сказал я, – что наловили в разных местах и свезли. И теперь они уже давно тут живут, привыкли. Они счастливые, у них колбаса есть.

– Ты прав, – сказала мрачно Ирка, – им всегда повторяют, что за пределами города колбасы нет.

– А разве есть? – спросил Сенечка.

– Я пробовал, – сказал я. – В школе гладиаторов.

– Школа гладиаторов – это нетипично, – сказала Ирка. – У них связи со спонсорами, со спецснабжением.

– Так я и не попробовал колбасу, – сказал Сенечка и проглотил слюну.

– Попробуешь, обязательно попробуешь. Я тебе слово даю, – сказала Ирка.

8. ЛЮБИМЕЦ НА БАШНЕ

Стемнело, но никто не шел.

На складе было холодно, мыши и крысы суетились по углам, будто переезжали с квартиры на квартиру и таскали мебель.

Сенечка томился бездельем, несколько раз выбегал из склада, потом возвращался и убитым голосом сообщал, что никого нет.

Мы доели наши припасы, потому что понимали, что завтра нас могут и не покормить.

Чтобы не сидеть в темноте, мы прошли по улице до первых домиков. В домиках горели свечи и керосиновые лампы. Над высоким домом была протянута гирлянда фонариков, но электричества в Счастливом городе не было. Какие-то люди, громко и пьяно разговаривая, шагали по улице – на всякий случай мы нырнули за угол и встали там. Возвращаться на склад не хотелось – там было холодно как под землей.

Отчаявшись дождаться друзей, мы вернулись на склад и сели в углу в обнимку, чтобы было теплее.

Открылась дверь, и возница, взглянув внутрь, спросил хриплым шепотом:

– Вы живые?

Мы разговаривали тихо, чтобы нас никто не услышал.

Возница сказал, что сведения о завтрашнем прилете инспекции подтвердились – за вечер на башню спустилось несколько милицейских вертолетов.

– В городе все знают о завтрашней инспекции, – сказал я.

– А куда денешься? – сказал возничий. В темноте не было видно его длинных усов, но по невнятности речи я представлял, как он жует кончик уса. – Всего за день до инспекции талоны отоваривают. В день инспекции – пусто.

– А почему так? – спросила Ирка.

– Если дают продукты, – ответил возница, – то сразу бывает очередь. Как ты запретишь людям стоять в очереди, когда выкинули продукты? Вот с башни и виден непорядок.

– А плохо с продуктами?

– Мы не жалуемся, – сказал возница. – Как-то достаем, крутимся. Ведь люди знают, что в других городах с продовольствием куда хуже.

– Откуда знаете? – спросила Ирка.

– Как, откуда? У нас газета выходит, – сказал возница с усмешкой в голосе. Я понимал, что возница хоть и местный счастливый человек, но уже испорчен общением с Хенриком и нами – жителями другого мира, испорчен скепсисом и неверием.

– А магазины завтра закроются? – спросил я.

– Ни в коем случае! Завтра будет день временной выдачи муляжей. Все мы распределены по магазинам, а некоторые приписаны к рынку. Каждый возьмет, что положено, и отнесет домой. А потом будет карнавал.

– Как жалко! – сказала Ирка. – Я никогда не видела карнавала.

– А я даже слова такого не знаю! – сказал Сенечка.

– Когда нам выходить? – спросила Ирка.

– Скоро, – сказал возница.

– Как вас зовут? – спросил я. Мне показалось неправильным не оставить в своей памяти человека, который так много для нас сделал.

– Густав, – ответил возница. И продолжал: – Сейчас мы выйдем ко рву. Разговаривать там нельзя. На башне уже много милиционеров. Спонсоры не хотят случайностей.

– А как мы поднимемся на нее? – спросил я.

– Этого не надо будет делать. Все равно не забраться.

– А как?

– Под водой во рву есть вход в башню. Он служит для тех случаев, если воду из рва спустят. Для чистки или ремонта. О нем никто не знает. Мы сами узнали случайно – в архиве нашли планы башни.

В вечерней тишине донесся бой часов на здании вокзала.

– Пора, – сказал Густав. – Нам должны принести надувную лодку.

Молчаливой процессией мы спустились ко рву. Вода в нем неслась как в горной реке.

– Почему это так происходит? – спросил я шепотом.

– Там у них установлена машина, – Густав махнул рукой в направлении башни, – чтобы никто не мог подплыть к башне.

Костяная голова одного из чудовищ, обитавших во рву, высунулась на мгновение из воды и исчезла, унесенная течением.

– А кто эти чудовища? – спросил я. – Драконы?

– Драконы? – Густав меня не понял.

– Если свалишься в воду, живым не выбраться, – прошептала Ирка.

– Здесь нет драконов, – сказал Густав. – Не понимаю, о чем вы говорите.

– Разве вы не видели голову?

Возница улыбнулся – в полутьме сверкнули его зубы.

Он вытащил из кармана хлеб, отщипнул от него кусок и, размахнувшись, кинул в воду выше по течению.

Тут же из воды высунулась голова чудовища. Рядом – другая. Кусок хлеба исчез.

– Что это?

– Это большие черепахи, – сказал возница. – Они безопасные. Но если не знаешь, то страшные.

У нас в городе все думают, что они едят людей. И кто-то поддерживает эти слухи.

– А где вход в башню? – спросил я.

– Видите вырубленный в башне над водой крест? – ответил вопросом Густав.

Я пригляделся. Кажется, я его разглядел.

– Под ним есть вход в башню. У самого дна рва. Он забран решеткой, которая закрыта на засов.