прямо на набережнойбосыми ногамипахнет раскалённой теньюспит волосы заплетены на асфальтестрогает из плавника деревяшкибудто не видити бонги бонгии ракушки всех мастейголовакружитсяденьупалсдеревашторы моря раздвинутынаступают на пяткиа у вас имена похожикаберне и екатеринадавайте выпьемза это летов девять вечеравозле бубновкогда солнце зайдёт за кара-дагкогда рыбаки вернутся с добычейкогда нудисты повяжут банданойкогда нудистки начнут стеснятьсякаждому хочетсятерпкие губывиноградное словоэто что там за шарпочему облака в беспорядкезапишите меняв алфавитном порядкеи синие синие горыкак будто паришьнад чужой акварельюи не можешьне можешьупасть
станция севастопольская
поезд следует до станции севастопольскаяи вот въезжаю я в Севастопольвыхожу из метро и вижуЛёшу Остудина и Саню Кабановаи ведут они меня под ручки белыена пристань Графскуюи говорятесть многое на свете друг Коровини наливают виски двести грамми продолжаютвыпьем за бессмертныхза Моцарта в его холерной ямеза Мандельштама в лагерных сугробахза Гумилева в огненном столпеза тех кто зналкак надо петь и плакатьи жизнь хлебалбольшой столовой ложкойи наливают виски двести грамма вот ещё Остудин скажет пробуйс икрою щуки и кусочком лаймадвенадцать лет томился этот вискичтоб мы его с тобой в Крыму вот такя не скажу что я предпочитаюфранцузские классические винаа буду говорить о Мандельштамеи письма Ходасевича из Крымачитать на память
битва детей и улиток
в тот день двор Дома Волошинабыл атакован виноградными улиткамиони были повсюдуна дорожках на кустах розна перилах летней верандытуристы никогда не видевшиетакого количества улитокбез умолку щёлкали фотоаппаратамиоживлённо рассматривали красавицих симпатичные рожкии смешливые физиономиитрогали хрупкие домикимежду детьми и улитками завязалась дружбадети переносили улиток в кусты розчтобы их не раздавилиневнимательные туристыили вечно спешащие экскурсоводытак продолжалось до вечераа когда стемнелово дворике слышался лёгкий хрустнепрочных улитиных домиковдети играя забыли о техс кем они подружились утромтак была отбита эта атакак следующему утру панцири неприятелявысохли и слились с дорожкамитак что уже ничто не напоминалоо жестокой битве