Любить или воспитывать?

– Спасибо, но, вы знаете, мне это как-то не нужно. Я же была замужем, вырастила его сыновей, они очень похожи на своего отца…

– Ну ладно, а чем вы сами-то увлекаетесь?

– Не знаю, – она честно прислушалась к себе. – Если что и было, то я забыла, а оно не зовет… Я думала: может быть, усыновить еще ребенка, девочку? Но очень боюсь, что не успею уже вырастить как надо. Даже ходила в органы опеки, разговаривала. Они-то мне и сказали: разберитесь сначала со своим здоровьем. Вы помрете, что же – сыновьям с вашим приемышем возиться? Или обратно в детдом?

– У вас есть друзья, подруги?

– Да, подруга, очень хорошая, еще с института. Только видимся с ней, к сожалению, редко – у нее свекровь лежачая и дети младше моих. Но мы почти каждый день созваниваемся, ей нелегко, я стараюсь как-то ее поддержать… Простите еще раз, я понимаю, что это глупо, зачем я сюда пришла, только время у вас отнимаю…

Сколько раз я говорила, что всегда работаю исключительно в интересах детей, и это моя принципиальная позиция? Однако принципы ведь и существуют-то для того, чтобы было что нарушать…

Я набрала номер, записанный в журнале, и, повинуясь какому-то наитию, позвала к телефону младшего, Роберта.

– Вы с братом вдвоем придете ко мне в поликлинику во вторник, к шести часам. Дело касается вашей мамы. Ей ничего не говорите. Все понял?

– Да, – растерянный мальчишеский голос. – А что…

– Придете – все объясню.

Пришли. Младший бледен и испуган. Старший раздражен и напряжен.

Как объяснить мальчишкам, если даже специалисты ни черта не понимают? Объясняю, как могу. Мать вырастила вас, не сэкономив для себя ни минуты времени, ни килоджоуля энергии. Это был ее выбор. Вы выросли, надеюсь, что порядочными людьми. Теперь уже ей нужна ваша поддержка, ей нужно научиться жить в другом режиме. Если она не научится, а вы не удержите (кроме вас – некому), то будет плохо. Совсем.

У Роберта на глазах слезы. Артур отворачивается, в глазах злой блеск, на скулах желваки.

– Зачем вы нам это говорите? Что вы предлагаете? Мы не можем обратно стать маленькими.

– Это не нужно. Сейчас ей нужна поддержка взрослых людей. Вы взрослые. Кроме вас, рядом с вашей матерью нет и, возможно, уже не будет мужчин. Уделите ей время, поухаживайте за ней. Пригласите в театр, в кино, на выставку. Сходите погулять. Поговорите вечером, посидите с ней за столом на кухне. Обсудите друзей. Спросите совета. Расскажите анекдот, дайте послушать вашу музыку и посмотреть ваши клипы. Это возможно?

– Да, да! – поспешно воскликнул Роберт.

– У нас теперь своя жизнь. Почему бы маме тоже не жить своей жизнью? Мы ведь ей не мешаем… Кстати, она говорила нам о том, чтобы усыновить ребенка. Роберт был против, а я – за. Если ее это развлечет…

– Усыновление ребенка – не развлечение, Артур, – жестко сказала я. – На сегодня ситуация сложилась так, что у вашей матери нет своей, отдельной от вас жизни. Может быть, потом заведется. Но сейчас – острый период.

Артур хотел было возразить еще, потом, поколебавшись, едва заметно наклонил голову.

– Тогда вперед и с песней! – напутствовала я. – И помните: мать у вас одна, другой не будет.

Проводила юношей до дверей. Ушли явно загруженные. Ну что ж, я сделала что могла. На Артура надежды у меня не было никакой, а вот эмоциональный Роберт, как мне казалось, вполне может…

Совсем юная женщина внесла в кабинет пухлощекого младенца-девочку.

– Вот, я хотела вас спросить, какие игрушки ей нужно. И еще: она почему-то все только левой рукой берет. Это не страшно?

Мы поговорили об игрушках и асимметрии полушарий. Заглянув в карточку, я увидела, что маме всего двадцать лет. Провожая их до дверей и делая младенцу «козу», я благодушно улыбнулась:

– Надо же, какие нынче психологически грамотные родители пошли!

– А это бабушка нам посоветовала. Она к вам еще с нашим папой ходила. Правда, лапушка моя? – девушка чмокнула младенца в носик.

– А где у нас бабушка?

– Да вот же она, нас за дверью ждет…

Она легко вскочила с банкетки, разворачивая розовый комбинезончик. Ее лицо было свежим и красивым, а глаза сияли любовью.

– Они сами оденутся, – сказала я. – А вы зайдите ко мне на минутку.

– А я ведь сама хотела к вам зайти! – эту чудесную улыбку даже сравнить нельзя было с той, которая мне запомнилась. – Да как-то не собралась. Представьте, мне просто несказанно повезло! Артур прямо тогда, после нашего с вами разговора, сошелся с девочкой. Приезжей, но очень хорошей. Она забеременела, хотела сделать аборт, он сказал: ни в коем случае. Поженились. Хотя они и молодые совсем, такая получилась хорошая семья! А Оленька наша – такая умница и красавица, я просто нарадоваться на нее не могу! Но вы же сами ее видели…

– Да, – серьезно подтвердила я. – Исключительной симпатичности ребенок. А что же Роберт?