Любить нельзя не верить

– Не спорю. Но пусть еще побегает. Я три года на него со стороны смотрела. Мы пересекались. Только сейчас заметил? Ага, просто козлик. Девушки, они такие. Ухаживания любят, завоевания. Нет, так просто не сдамся. Но когда уж сдамся, – многозначительно улыбаюсь.

Слова напускные, хотя с каждой секундой крепнет уверенность, что надо давать парню зеленый свет.

– Давай без подробностей, – и весело засмеялась. – Ваша жизнь мне не интересна. Но если я крестной не буду, обижусь. Сильно! Ничего не поможет.

Сказала специально, чтобы понять мотивы подруги. На легкие фразы всегда приходит легкий ответ.

– Будешь, это даже не обсуждается. Ладно, что расселись? Пора работать. Перекур закончен. И ты это, ответь ему сегодня. Даже я Марку удачи пожелаю, – завязывая фартук, говорит мне, а я удивленно хлопаю глазами.

Что упустила? Для чего ему удача?

– Удачи?

Аришка явно удивилась моему вопросу. Нет, я точно косячу очень сильно, раз она знает больше чем я. Увлеклась я в игру «обиженная барышня». Срочно исправляюсь, пока не стало слишком поздно.

– Они завтра на соревнования уезжают, мне его жалко. Пусть хоть надежда греет душу. А то он рассеян на тренировках. Услышала случайно.

Как я могла забыть? Клуша, самая настоящая. Ведь помнила еще два дня назад, что скоро будет период, когда не увижу нахальную моську. Нет же, после злополучного кактуса забыла. И он не напоминает, гаденыш. Видимо надеется, что вспомню и сделаю шаг вперед.

– Ты простишь его сегодня? – спрашиваю у нее, по глазам понимая, простит.

Вышли из раздевалки, и полная решимости пошла к своему столику. Хватит дурить. У друзей все наладится, уверена. Озорные глазки подруги тому подтверждением. С воодушевлением подошла к столику и застыла в паре шагов, услышав слова Игоря, которые раскололи сердце на тысячи осколков. Понимаю, что сама спровоцировала его на них, но отчего-то все равно очень больно.

– Вы с Майской вроде сами по себе, мы уже разобрались кто виноват в подставе, что ей еще надо? Ковриком у ног лечь? Я ведь люблю ее, а она издевается. Зря я решил бороться, оставлю и все.

Срываюсь с места и бегу в раздевалку.

Игорь

– Чувствую себя дураком, – пытаясь намотать на вилку очередную длинную макаронину, рычу в сторону друга.

– Отчего? – спрашивает Марк.

– А то сам не понимаешь? Чертовка ведь, издевается! Знал бы, что она эту ерунду принесет, сам бы заказал. Я на кого похож, километровую лапшу в соусе есть? Ну, погоди у меня, припомню, – с трудом намотав немного спагетти на вилку, выругался.

Понимаю, кактус в букете был перебором, сотня сообщений за день тоже раздражает. Но блин, за что такая месть. Вон, Майская вчера Игорю подлянок не делала. Моя же. Ну чистый кактус. Еще и губы дует. Но не могу и игнорировать факт ее благодарности и фотографии цветка на подоконнике среди других женских мелочей. Не выкинула, приятно.

– Так и не скажешь, что натворил? Не верю, что без причины она тебя расстреливает. Я хоть и не мастер исправлений, но может чем-то смогу помочь.

Марк, как всегда, участлив к моей жизни. Какой бы бардак у него ни творился в своей, всегда выручит и даст дельный совет. Жаль себе не может. Хотя, другому всегда проще посоветовать, потому что голова более ясная, не забита однобокими эмоциями.

– Сам виноват, сам и выкручусь, Марк. Я просто перегнул палку, – не хочу вспоминать вчерашнее и грузить парня. Жалко, вот правда. Я взрослый мальчик и сам справлюсь. – Но она меня достала, до чертиков достала! Что мне еще сделать? – и все же частично не выдерживаю, хочу выговориться. – Вы с Майской вроде сами по себе, мы уже разобрались кто виноват в подставе, что ей еще надо? Ковриком у ног лечь? Я ведь люблю ее, а она издевается. Зря я решил бороться, оставлю и все.

Стоило поднять на друга опущенные глаза, как понял, что сболтнул лишнего. Вот почему он пинал меня под столом, хотел, чтобы я замолчал, поняв намек. Осознание того, что Ксюшка стоит за спиной, выбило весь воздух из легких. Вот теперь я влип по полной. И все же во мне теплилась надежда, что за мной не Загорская. С опаской поворачиваю голову и чертыхаюсь.

– Ксюш, стой, ты не так поняла. Ксюша, – почти уронив стул от резкого вставания, пошел за ней, стараясь не привлекать лишнего внимания.

Дурак, какой же я дурак. Она была уже почти готова, а может и совсем готова, раз так отреагировала. Собственноручно забил последний гвоздь в гроб. И ведь это была минутная слабость. Никогда бы так просто не отступил, не сдался.

Мои колючки скрылись в служебном помещении, и я следую за ними, как привязанный. Безошибочно нахожу нужную дверь и застываю. Малышка плачет. Не истерически, нет. тихо и надрывно, обнимая себя за плечи. От представшей картины кровь в жилах застывает, потому что из-за меня все, из-за нашей общей глупости, но больше из-за меня.

Осторожно подхожу к девушке, которая настолько ушла в себя, что не замечает моего появления, и кладу руки на плечи. От прикосновения она вздрагивает, но плакать не перестает.

– Уходи. Зачем пришел. Я тебя не держу, проваливай, – последнее она уже покрикивает, так и не повернув голову.