Любить нельзя забыть

Самым страшным оказалось то, что обоих ребят мы не видели в институте. Консультации у нас не совпадали, и когда у них были назначены встречи с профессорами, нам надо было быть на работе, один раз мы шли параллельно, что тоже усложнило задачу.

И взгляды. На меня то и дело косились спортсмены. Команда баскетболистов каждый раз скалилась в мою сторону. Они не отпускали шуточек, не позволяли себе обидных действий, но зато так смотрели, что у меня мурашки по коже пробегали. Если бы сейчас был семестр, сошла бы с ума от такого внимания. А так, довольствуюсь минутными пересечениями.

На этой неделе осталось два экзамена, и заветная свобода. Ну почти. Практику никто не отменял. Консультация у Типлиной вышла тяжелой. Пожилая профессор решила выжать из нас все соки еще до сдачи. Не будь я так уверенна в собственных знаниях и готовности, побежала бы за конспекты. Если уйти от нее с хвостом в этом семестре, есть реальный шанс не увидеться с одногрупниками осенью. О железной леди ходят легенды. Даже богатенькие детишки сдают сами, и тройку надо умудриться заполучить. А раз так, то завтра мне должно повезти.

– Я думала она четвертует кого-то взглядом. Видела, как смотрела на Алиску? – подхватив под руку, начала щебетать подруга.

– Видела, и знаешь, что? – загадочно улыбнулась, что не осталось без внимания.

– Мне ее не жаль. Хоть кто-то в этом семестре заставит ее попотеть. Не все же мне отдуваться, – говорю то, что думаю.

Паншина заслужила встряски. А если она и смогла подкупить бабулю, то явно потратила неприлично большую сумму. Так ей и надо. Но лучше бы, чтобы она вообще не вышла в следующем году на учебу. Ну какой из нее специалист? Только домохозяйка хорошая. Загорская только хотела мне что-то сказать, как на нас налетела вся баскетбольная команда.

– Майская, ты освободилась? – нагло и резко спрашивает один.

– Кир, полегче, – осадив ладонью, сказал другой.

– Если вы о консультации, то да, она закончена, – старалась говорить максимально мягко, но кажется приветливая улыбка и тихий голос не всегда способствуют разрешению напряженной ситуации.

– Отлично, тогда поехали. Надоело уже все, – выдал тот, что Кир.

– Да полегче ты. Андрюха прав, спугнешь еще своим рычанием, – вмешался третий. – Арин, пожалуйста, если тебе Марк хоть сколечко дорог, поехали с нами. Ты ему нужна.

От таких простых слов, сердце забилось с утроенной силой, так и норовя пробить грудную клетку. От моментально вспыхнувшего волнения, вспотели ладошки, а спина напряглась, от пробежавшего по ней холодка. Неужели с ним что-то случилось, и тишина с его стороны вынужденная?

– Что с ним? – прохрипела бесцветным голосом, и ужаснулась его звучанию. Спешно прочистив горло, поспешила продолжить. – Не пугайте меня, скажите уже, что произошло. Вы же не просто так пришли всей командой, да и всю неделю косые взгляды. Я не слепая, прекрасно видела. Говорите же!

– Арин, да они смеются над тобой, не слушай. Что, – погладив меня по спине, Ксюша перевела взгляд на них, – решили поглумиться? Ничего не выйдет, ясно? Идите к своему капитану и доложите, фокус не удался.

– Ксюш, ты тоже поедешь, не переживай. Вы обе уже в печенках у всей команды. И угораздило же ребят, – вмешался Андрей. – Это не шутка. Просто Арина нужна сейчас более остро, чем ты, и если откажитесь, то силком потащим. Все понятно?

– Рискни. У меня сумочка тяжелая. Хочешь проверить ее в деле? – с выпадом начала Ксю, но я поспешила успокоить ее легким поглаживанием по плечу. Сейчас не время и не место для разбирательств.

Вот это парень. У такого не забалуешь. Это же он вроде тяжелый форвард? Пытаюсь вспомнить всех ребят в лицо и поименно. Стоп, Майская, о чем ты думаешь!

– Не надорвитесь, мы тяжелые. Поехали, нужна. А причину сказать не судьба? – нет, Загорская в последнее время явно стала более истеричной, чем всегда, надо будет с ней поговорить на данную тему.

– Он в больнице, – со злостью выдал еще один парнишка, явно нашего возраста. – Уже неделю.

От новости простреливает насквозь. Мышцы цепенеют. Я не могу пошевелиться.

– Что с ним? Он ведь был там, на мосту? – ужасная догадка крепко цепляется в голове и не желает уходить, а получив согласный кивок, и вовсе начинает грызть с укором.

–Поехали, – говорю ребятам, и они облегченно выдыхают.

Они хорошая команда, раз так заботятся о капитане.

– – – – – – – – – – -

По дороге в больницу корила себя. Это ведь я виновата, что парень пострадал. Не прояви в очередной раз ужасный характер, мы бы поговорили в стенах института, и он бы не оказался там, на мосту. Я ведь видела, как он бежал вслед за такси, явно запомнил номера и поехал следом.

Как мне посмотреть ему в глаза после произошедшего? И как он может желать увидеть меня? Неужели я настолько дорога ему, что не винит, или наоборот, хочет сказать, как сильно ненавидит. Ребята отказались говорить о диагнозе, отмахивались, говоря, что быстро идет на поправку.