Люблю (ненавидеть) тебя

Он бросил на меня презрительный взгляд. Он стоял передо мной голый с наглой усмешкой на губах. Подняв втоптанное в грязь достоинство, я кинулась на Мартина с кулаками:

— Ты настоящий мерзавец! Ненавижу! Ненавижу тебя!

Одеяло упало на пол, оставляя меня полностью обнаженной. Я вскрикнула и спешно укуталась в него вновь. Мартин заржал. Еще минута его обществе, и в этом доме будет труп. Да его убить даже мало!

— Видеть тебя не хочу! – заметалась я по комнате. – Где моя одежда?!

— Ты про пижаму? Я аккуратно сложил ее вон на то кресло около окна, – с ехидной интонацией ответил он и, оперевшись на стену, следил за каждым моим движением.

Рядом с моей пижамой лежали боксеры Мартины. Я бросила их прямо ему в лицо. От своей точности я первый раз за утро улыбнулась.

— Оденься, прикрой свой стыд.

— Стыд… — усмехнулся он. – Я хотел бы тебе напомнить…

— Заткнись, Мартин! Хватит. – я указала ему на дверь. – Ты можешь, выйти?! Мне надо переодеться.

— А что тебе скрывать, Оливия? Ты думаешь, я что-то смог вчера пропустить?

Вот так значит. Объявлена холодная война? Ладно. Я сбросила одеяло и начала демонстративно одеваться. На целую минуту Мартин умудрился заткнуться, вероятно, наблюдая за мной.

— Так, значит, прошедшая ночь для тебя ничего не значила? – обрел дар речи Апполон и преградил мне пути выхода.

— Именно. Я рада, что до тебя это дошло. Пропусти!

— Ясно, – поджал он губы. – Ты называешь меня мерзавцем… Давай и тебе придумаем прозвище. Я забыл, как называют легкодоступную женщину, которая спит с мужиком в то время, как у нее есть доверчивый жених? Не напомнишь?

Я сжала челюсть. Он хочет напоследок макнуть меня лицом в грязь. Его это очень забавляет. Ни за что, чертов Грин, я не позволю тебе унижать себя! Он считает, что я падшая женщина, хотя на его душе грехов не меньше.

— Давай же, скажи, – процедила сквозь зубы с каменным лицом. – Скажи громко, Мартин. Тебе ведь станет легче от этого, верно?

Мартин схватил меня за подбородок и направил свой горящий взгляд на меня. Ни единой мышцей я не позволила дрогнуть в эту секунду. Слабость? Только не перед Мартином!

— Просто останься. И все будет по-другому. Моя Оливия бы никогда не пошла на такое предательство. Ты ведь его не любишь.

Я силой убрала его руку с лица и крикнула со всем отчаянием, которое меня переполняло:

— Ты меня совершенно не знаешь, Мартин! Прежней Оливии больше нет! Я люблю Дэйва, слышишь? А тебя нет! Я переспала с тобой и сильно жалею об этом. Это была большая непоправимая ошибка! Что тебе еще надо, что выпустить меня из своего чертова дома?!

Мартин смотрел на меня и молчал, затем отошел в сторону, открывая мне путь к двери.

Я выбежала. По моим щекам побежали слезы. Кажется, я заблудилась в лабиринте своих чувств и поступков. Как же мне найти выход из него? Это нужно сделать быстрее, пока один из двух драконов заживо не съел меня.

Глава 23

На улице было еще прохладно, поднимавшееся солнце слабо грело остывшую за ночь землю. Растрепавшиеся пряди волос развевались под воздействием легкого ветра, пока я торопливо направлялась в соседний дом.

Озираясь по сторонам, подобно вырвавшемуся (из тюрьмы) преступнику, я забежала на виллу. Под стуки быстро колотящегося в груди сердца, я чеканила ногами ступеньки, поднимаясь все выше по лестнице. Шуршание пакетами на первом этаже остановили мою нервозную прыткость, и я застыла на ступеньке.

Это была Абби. Она пришла в такую рань и уже прибирала последствия вчерашнего веселья.

— Доброе утро, мисс, – взгляд ее удивленных глаз устремился на меня.

Совершенно растерявшись и чувствуя себя застанной врасплох, я кивнула в ответ и, не найдя никаких слов, побежала наверх.

Мои подруги до сих пор сопели, пуская пузыри на подушку. Я громко хлопнула дверью и заметалась по комнате, трезвея все больше и понимая масштаб краха, который произошел со мной прошлой ночью.

Голова раскалывалась, а на душе скребли кошки. «Что же мне теперь делать, черт подери?!» – кричало сознание. Я обреченно

уставилась на тарелку с печеньями с дурацкими предсказаниями. Надломив одно из них, я развернула бумажку и, прочитав содержание, я жалко посмеялась в ладошку.

«Нет безвыходных ситуаций, даже если вас съели, у вас, по крайней мере, два выхода».

Я скомкала бумажку и отбросила ее на стол. Два выхода… В одном из которых я точно буду неприятно пахнуть. А как не хочется! Наши желания бывают порой очень вредные, я бы даже сказала смертельно вредные. Вчерашняя ночь это доказала.

— М-м-м… Ай! – подруги зашевелились, и Мин случайно зарядила Эйми по лицу.

Кряхтя, Эйми вырвалась из объятий Мин и присела, прищурив глаза, как китаец.

— Все затекло и болит… — простонала Эйми и начала разминать шею. – Ты давно встала?

— Нет, – бросила я и отвела взгляд. — Только что.

У меня не хватит смелости признаться ей в том, что я совершила. Я даже себе не могу в этом до конца признаться, гнусно оправдывая себя, что уж говорит о других.

— Будь другом, дай воды, иначе я умру… — сухо покашляла Эйми и замассировала виски. – Надо срочно принять таблетки от похмелья.