Любой гасконец с детства академик

Григорий Панченко (реплика из зала):

Неправда.

Олег Ладыженский:

Почему?

Григорий Панченко:

Каждый хочет занять первое место и услышать, что старик Державин – старик Олди – их заметил, и в гроб сходя, благословил.

Олег Ладыженский:

Надо говорить не так: «…их заметил и в гроб сходить благословил.» На этой мажорной ноте я передаю слово Дмитрию Евгеньевичу.

Дмитрий Громов:

При этом почему-то не берутся в расчет самые простые и очевидные варианты:

– Ведущие семинар платят долги. В свое время помогали нам, теперь помогаем мы. Если мы в состоянии дать вам что-то полезное, почему бы этого не сделать? Мы ходили на клуб любителей фантастики, где писатели, к тому времени уже публиковавшиеся, разбирали наши тексты. Мы ездили на семинары: в том числе на семинар в Ялте, который (нашу группу) вел Сергей Александрович Снегов, ныне, к сожалению, покойный. Тогда ему было уже за восемьдесят, но он очень интересно – и очень язвительно, кстати – разбирал тексты. Короче, если у нас есть какой-то опыт, почему бы не поделиться?

– А семинаристы хотят учиться ремеслу писателя.

А ведь правда, почему самое простое не востребовано? Не потому ли, что желание поделиться и желание научиться в наше время выглядят неестественно и подозрительно?

Вот начинающий романист-фантаст пишет на форуме (2010 г.):

«Давно считаю, что в существовании таких заведений, как Литературный институт имени Кой-кого:-) нет совершенно никакого смысла (ну, это так – заметка на полях).

Если бы Флобер и Стендаль присутствовали на семинаре Олди, уверен, классики сидели бы, открыв рты от восхищения… Что сказать, умные дядьки – языком чешут, что метлой метут. В то же время – а чё там, на их семинаре, происходит такое? А раздача костылей для тех, кто не умеет ходить. Помогут эти костыли? Вряд ли. Фактически Олди делятся тем, о чем сами думу думали, когда поняли, что им не светит слава Лукьяненко. А потому – их знание бесполезное. Тем, кто пишет, это знание должно придти через собственное упорство – потому как свой „творческий путь“ по таким конспектам не пройдешь…»

Итак, многие утверждают, что главный и чуть ли не единственный способ обучения – практика. Мастерство, с их точки зрения, должно прийти через собственное упорство. Тогда почему они так мало пишут? Едва ли не только на конкурсы. Они говорят, что им приходится параллельно работать, а мы, бездельники, можем только писать. Но и мы работали параллельно с литературой не год, не два и не десять. Зачем далеко ходить: Андрей Валентинович и по сей день преподает в университете. Но когда появилась реальная возможность публиковаться, выяснилось, что у нас, у Андрея и у других наших (работающих!) коллег написано по пять, восемь, десять, двенадцать книг! Почему тогда у форумных оппонентов, если практика – их главный вариант, при предложении опубликоваться, как правило, находится десяток рассказов да незаконченная (считай, почти не начатая) сага не пойми о чем?

Выходит, предложенный ими способ для них же и не работает? Получается, по их же варианту, они и не учатся.

Сейчас принято отстаивать позицию, что истинному фантасту ни к чему стиль, язык, литературность. У фантастики, дескать, иные задачи. Лично мы полагаем, что такая позиция – спасательный круг агрессивной бездарности. Когда автор пишет художественную литературу и заявляет, что уметь это делать – необязательно и даже вредно, ибо он, автор, богат идеями и нейтронными (нейронными?) генераторами… Разумеется, такая позиция снимает всякую необходимость обучения.

Зачем?

Андрей Валентинов:

В чем причины такой «нелюбви к учению?» Проще всего в очередной раз помянуть «падение нравов». Однако «нравы», если верить современникам, ухудшаются с каждым поколением еще со времен Древнего Египта, однако уровень художественной литературы с ними никак не коррелируется. Скажем, большая часть фантастических произведений 1960-70-х годов в художественном отношении на голову выше, чем у наших современников (если, опять-таки, брать их «в массе»).