Любой ценой

— По последним данным, захваченное боевиками здание РОВД в Заводском районе города отбито подразделениями федеральных сил и чеченской милиции. По местному телевидению выступил Первый вице-премьер Правительства Чечни Абдулла Бугаев, который спокойно оценил обстановку и заявил, что несмотря на всю сложность, ситуация будет выправлена. Потери федеральных сил и местных жителей составили десять человек убитыми. Количество раненых уточняется. В отдельных жилых кварталах города население оказывает сопротивление боевикам. К пятнадцати часам группы боевиков были блокированы федеральными войсками у площади «Минутка» Октябрьского района и у автовокзала Заводского района Грозного. Достоверный источник в правоохранительных органах Чечни подтвердил ИТАР-ТАСС факт смерти террориста Салмана Радуева. Он скончался сегодня около двух часов ночи в больнице Урус-Мартана. Радуев был тяжело ранен в голову…

Телевизор выключили. Тольку от него, как источника информации — ноль!

— Аптека семьдесят семь контролю семнадцать. Прием.

— На связи Аптека семьдесят семь!

— Нас заблокировали со стороны Старой Сунжи. Поставили много тяжелой техники: трактора всякие, и так далее. Насыпали кучи мусора. Сейчас они сгребают там, чтобы невозможно было проехать. Как меня понял?

— Понял. Понял тебя.

— Заря. Заря. Контроль семнадцать.

— Говори. Говори. Я на связи.

— Идет огонь из автоматического оружия… Заря. Обстреливают из крупнокалиберного автоматического оружия. Как понял?

— Понял тебя. Понял…

Все внутри кипит. Желание помочь парням так и рвется наружу. Народ уже между собой собачиться от напряжения начал. И вот, наконец, приказ на выезд. Будем прорываться в ГУОШ мимо «заблокированной» федеральными силами «Минутки». Вот только шестого контроля уже давненько не слыхать. Что же там с парнями? То ли помогли им, то ли помогли духам?..

— Буря двадцать семь, Буря двадцать семь, Заре ответь!

— На связи Буря двадцать семь!

«Буря двадцать семь» — это мы. В голосе командира, полковника Есаулова, чувствуется напряжение. А у кого из нас его сейчас нет? Отряд, находящийся в командировке в Грозном и поднятый по тревоге, уже разбит на две группы. Комендатуру оголять нельзя, поэтому бо́льшая часть остается здесь. Остальные уходят на выручку братишек. В эту группу попасть хотели все. Мне повезло. Отъезжающие уже поделены на два экипажа. Первым командует Есаулов лично, пойдут на БТР-80, с ним «Царь» и часть отделения. Я же с остальными — на БРДМ. Вот только с напарником — «Бобом», нас на этот раз разделили. Он в Грозном исполняет обязанности оператора-наводчика БТР. В БРДМ пулеметами заведует «Дядя Федор», за рулем — «Трескун».

— Буря двадцать семь! Семьдесят семь!

— Понял, Заря! Семьдесят семь!

Вот и конец связи. «Семьдесят семь» означает: срочно прибыть в ГУОШ. Слышим приказ командира:

— На броню! Выходим!

Тяжеловата «кольчужка» — бронежилет «Кираса-3-5». Но мы же хитрые: была пятого класса защиты, стала третьего. Дополнительную нагрудную пластину — долой, стало немного легче. На голове «Сфера», под ней косынка. Сверху на бронежилет надета «разгрузка» весом килограммов под двадцать, а может и больше. Оттуда точно ничего не выбросишь, все нужное: патроны, гранаты, дымы, сигнальные ракеты. Лучше бронежилет сбросить, чем ее «потрошить». К ноге пристегнут «НРС». И неизменная РД-шка за спиной с прицепленной к ней «Мухой». По команде моментально «взлетаем» на броню, и колонна направляется к выезду из комендатуры…

* * *

Чтоб его, этот сон! До сих пор ни хрена не понятно. Одно ясно, в какую-то задницу мы в Грозном попали, только никак не могу вспомнить: в какую именно? Глянул на часы: вроде, и поспал немного, всего часа три. А после того, что увидел, сна — как не бывало. И вряд ли уже усну. Сел, потянулся, надев подсохшие портянки, влез в сапоги. Ну вот, кажется и готов к дальнейшим действиям. Сходить, что ли к дороге, разведать обстановку?..

Задумано — сделано. Дабы свои не восприняли, как внезапное нападение с тыла, и не ответили адекватно, на подходе слегка «шумнул».

— Ты чего, командир, — спросил Лыков, — не спится?

— Да вот, Витя, думал, не меньше пяти часов придавлю, да как-то не вышло. Что тут интересного?

— Особо ничего. Пленных в сторону Одрынки прогнали. Больше движения не было.

— Давно?

— Где-то с час.

— Много?

— Да нет. Человек десять.

— Я с вами полежу? Не помешаю?

— Издеваешься?

— Как можно? Сейчас тут ты командуешь, потому и спрашиваю.

— Ну, полежи, если есть желание…