Любой ценой. Том III

–Мои мотивы не должны вас волновать, – не сочла необходимым раскрывать карты я, – главное, что у меня есть конкретное предложение, вполне приемлемое для вас и вашего клиента как с экономической, так с юридической точки зрения. Не стану лукавить, мне будет очень жаль, если я уйду отсюда ни с чем, но аналогичные сожаления неизбежно будут мучить и вас, а уж вашего клиента и подавно. Интарс Радзивилл – большой оригинал, способный на самые эксцентричные поступки, и я легко допускаю, что получив от ворот поворот, он предпримет ответный шаг, который вам вряд ли понравится.

–Что вы имеете в виду? – насторожилась Алексашина.

–Ну, мало ли чего…, – интригующим тоном протянула я, – например, не дожидаясь ремонта, заселить в свою комнату человек десять неприхотливых в быту гастарбайтеров и устроить локальный апокалипсис всему подъезду. Представьте, в квартире нет ни воды, ни электричества, но наши друзья из Средней Азии не растеряются, притащат керосинку, а то и газовый баллон, и всё, жизнь удалась. Пока вызванная жильцами полиция разберется, кто на ком стоял, эти милейшие люди изрядно попортят соседям кровь. А еще Интарс может сдать комнату цыганам, а те быстренько организуют там бодрую торговлю наркотиками… Ирония в том, что рано или поздно Интарсу всё это надоест, и он снова выставит свои квадратные метры на продажу, но только цену он, естественно, загнет уже гораздо более высокую. А что, если нужно, так и весь дом скинется, лишь бы наконец-то избавиться от этого притона. Поэтому финал истории мне заведомо известен, но я не вижу смысла доводить ситуацию до крайности. Интарс – это не безобидная «графиня» Макушевская, он дьявольски изобретателен на разного рода пакости, и единственная возможность для вас обезопасить себя и покупателя – это ликвидировать угрозу в зародыше, то бишь одномоментно заплатить кругленькую сумму за последующий душевный комфорт. Если вы сумеете доходчиво объяснить это вашему клиенту, то в дальнейшем сможете спать спокойно и не бояться удара в спину. В противном случае вы будете постоянно жить, как на пороховой бочке, причем, взрыв может произойти в любую секунду.

– Мы с господином Радзивиллом виделись всего раз, и он произвел на меня довольно приятное впечатление, – подвергла мои слова сомнению риелтор, – вы же описываете его в крайне нелестных выражениях…

–Это общий фон повлиял, – хмыкнула я, – Интарс выгодно отличается от соседей по коммуналке, тут я вас всецело поддерживаю, но не заблуждайтесь на его счет, иначе вас неминуемо постигнет горькое разочарование. Я обязана предупредить вас, чем может быть чреват отказ от сделки, и я верю в ваше благоразумие.

–Хотела бы вам ехидно парировать «блажен, кто верует», но вынуждена признать, что вы привели достаточно весомые доводы, – внимательно заглянула мне в глаза Алексашина и вдруг резко встала из-за стола, – вы подождете в кабинете, пока я сделаю звонок? Попрошу Юлю принести вам кофе…

Риелтор отсутствовала довольно долго, и до ее возращения я успела неторопливо осушить свою чашку, смакуя восхитительный насыщенный вкус ароматного напитка. Буквально за миг до того, как Алексашина снова появилась в дверях, мобильник издал звуковой сигнал о входящем сообщении. Вероятно, мне отписался Сэм Броуди, но хвататься за телефон в разгар деловой встречи было бы весьма невежливо, и я мужественно переборола желание проверить свою догадку.

–И как успехи? – спросила я, когда риелтор молча опустилась в кресло, – что-то вы невеселы…Неужели вам не удалось договориться с покупателем?

–Удалось, – мрачно отрезала Алексашина, и прежде чем я сообразила, почему такая отличная новость была озвучена мне с кислой физиономией, холодно осведомилась, – будьте так любезны поведать, зачем вы утаили от меня правду о завещании Макушевской? Вы же с самого начала знали, что ее долю унаследовал Интарс Радзивилл, ведь так? Что за грязную игру вы с ним затеяли?

–Вот черт! – не сдержалась я, – этот идиот Тагалдызин уже всем разболтал про завещание!

–Причем здесь директор управляющей компании? – вскинула брови риелтор, – я повторяю, Доминика, или вы рассказываете, в чем состоит ваш с Радзивиллом план, или сделки не будет.

–Если я скажу, что никакого завещания не существует, вы мне поверите? – задала встречный вопрос я.

–Зависит от того, насколько убедительно прозвучит ваше объяснение, – откинулась на спинку кресла Алексашина, – итак, я вас слушаю.