Любовь бандита или Роман с цыганом

Пара жила спокойно и счастливо на съемной квартире, но после рождения дочери они все чаще начали задумываться о своём жильё. В конце восьмидесятых все сильнее чувствовалось тлетворное влияние запада. Предприниматели открывали первые кооперативы, гоняли иномарки, появлялись челночники. Закончив институт стоматологии, в отличии от жены, он ни дня не работал по специальности. Организовав с другом и соседом фонд страховых взносов, Костя начал заниматься страхованием граждан от несчастных случаев, выплатой денежных вкладов с процентами и продажей акций и сертификатов разного назначения. Люди, на удивление, охотно несли деньги, покупали невиданные доселе, ценные бумаги и довольные радовались успешному вложению средств. Потом предприимчивый друг поставил в холле бывшего кинотеатра, рядом с которым они снимали помещение, железную будку без надписи. Слава о том, что в окошке будки производится обмен валюты по хорошему курсу распространилась по всему городу. Целый день Костя принимал пенсионеров, отмечал в журнале прихода сумму взноса, выдавал сертификат, где каллиграфическим почерком вписывал ФИО, сумму и дату получения процентов.

Офисный сейф перестал вмещать денежную массу, после открытия валютного ларька под деньги выделили комнату.

Друг начал приводить серьёзных людей, в офисе, в дальнем кабинете проходили встречи и заключались контракты. Здесь в холле у Кости была очередь из бабушек, желающих получить волшебную бумажку, в дела друга он не лез.

Двадцать шестого ноября девяносто второго года шёл ледяной дождь. Ветер пронизывал добротную, кожаную куртку Константина до костей. Маленькая Ниночка опять не спала всю ночь, режутся зубки и она заснула только под утро у него на руках. Таня с утра повела Наташеньку в школу, а он за эти пару часов, обняв Ниночку, проспал до девяти утра.

– Тань, чего не разбудила, я же на работу опаздываю!

– Костик, да подождут твои бабушки, Нинка из нас все соки уже выжала, Наташа такой беспокойной не была.

– Была, была. – Константин чистил зубы и натягивал брюки. – Ничего, завтра переезжаем в новую квартиру, Тань! Уже все готово, документы на руках, у нас будет целый зал, а у девочек своя комнатка!

Таня мечтательно улыбнулась и обняла мужа.

Костя добежал к офису за пятнадцать минут.

Дверь была приоткрыта, внутри горел свет.

– Константин Владимирович Зотов, Вы обвиняетесь в вымогательстве денежных средств у незащищенного слоя населения, махинациях с иностранной валютой, регистрации фиктивных фирм и счетов, незаконными операциями с паспортами умерших, взяточничестве, мошенничестве, незаконной печати ценных бумаг, работе без лицензий и разрешений и т.д. По документам и контрактам Зотов взял крупные ссуды у государства под строительство кооперативных домов. Тут же была генеральная доверенность по которой Друг получал финансирование, заключал контракты и подписывал договора.

Комната с деньгами была пуста, ключ был только у двух человек, у него и у Друга.

При обыске ни национальной, ни иностранной валюты обнаружено не было. Были горы документов, где исполнителем операций, директором и учредителем был Зотов Константин Владимирович.

Друг подставил тихого и доброго Костю и исчез навсегда.

Костю приговорили к пятнадцати годам за кражу и мошенничество в особо крупных размерах. Когда Костю в наручниках показали в новостях, Таня вынесла телевизор «Березка» на помойку. Вечером к ней пришла свекровь, она прокляла Таню, оскорбляла и унижала, насмерть перепугала девочек.

В новую квартиру Зотова Татьяна Сергеевна, Наташа и Нина переехали без папы. Костя оформил квартиру на жену и ее чудом не конфисковали.

Пока шло следствие к Косте приходили важные и очень важные люди, культурно намекали, что доллары лучше вернуть. Константин видел их впервые и хлопал глазами. Люди вскоре поняли, что Друг развёл всех, в том числе и своего партнера-лоха. И если доблестная милиция пообещала бабушкам посадить расхитителя пенсий в тюрьму, то по телевизору этот сюжет крутили несколько раз: «зло должно быть и будет наказано». Важные же люди подали в розыск на Друга, который доехал на такси до аэропорта Шереметьево с двумя чемоданами и растворился навсегда.

Наташа слабо помнила папу, а Нина не помнила его вообще. Матери было так стыдно перед детьми, что отец сидит в тюрьме, что она соврала им, что отец поехал к бабушке и умер.

Первый тайник она обнаружила в ванной комнате под плиткой, возле унитаза, где стоял ёршик. Тщательно вымывая полы, Татьяна переставила ёршик, чтоб залезть рукой за унитаз. Плитка немного качнулась, Таня хотела снять кусочек и намазать клеем, под плиткой была пустота. Странно, подумала женщина, вот умельцы, так и пол провалится. В пустоте сиротливо лежал целлофановый пакетик с бутербродом.

– Что за бред, – пробормотала Таня и полезла за пакетом. Размотав «бутерброд», женщина держала в руках пачку долларов, перемотанных резинкой, под ней был кусок газеты, где почерком мужа были указаны цифры «10 000».

– Мама, ты скоро? Я писать хочу! – Нина стучала в дверь маленьким кулачком.