Любовь без границ

Мой разум заточён на краткий срок,

Чтоб жизни выцедить обожествлённый сок

И напоить им тех, кому стезя,

До боли ран расходует житьё

И ровной мерой выдаёт страданий стяг,

Чем болен я, то боле не моё,

Я общей жизни ─ маленький пустяк.

Я не настолько сумасброден, сколько пуст,

И в этой пустоте своё житьё

Расходует принцесса всех искусств,

В моём же теле ─ тело, лишь моё.

Сия работа ─ жизнь напоказ,

Есть мера ответвления души,

Когда ты всё, что выстрадал за нас,

Явилось в мир соблазном красоты.

* * *

Сознанием своим мне властно управлять,

И от соблазнов, плоть в разумности держать,

Но сердце, где нет степеней защиты,

При каждом поцелуе, вновь будет кровью истекать.

* * *

Сияние душ, как первозданный вид,

Душа ярмом, покуда тело живо,

Жизнь, как дрова, судьба же в ней ─ огниво,

Чтоб мудростью вдовца ─ измерил горе муж.

* * *

Куда ты, туда и я,

Радуйся разлучница-судьба,

Чтобы миру донести благое,

Ты помучила два тела, до нельзя.

Но, лишь душ твой не касаем пыл,

Плоть тебе в подарок ─ пустотой,

Я тогда, лишь, хоть немножко жил,

Когда был пленён своей женой.

* * *

Изменчива природа человека,

Он сам впускает боль и гонит мир,

Как догадаться, кто тебе кумир,

Когда загадка жизни растворилась в поле века.

И рождены ли мы, чтоб разом брать, гуртом,

То, что не может, после, одолеть души природа,

Неужто мы сродни земли породы,

Что боль, в себя вобрав, наверх идёт огнём.

Космическая суть ─ земная суета,

Меж ними ─ жизнь, размеченная кровью.

Так кто же ты, зовёшься что юдолью?

Приходишь болью и уходишь ею, навсегда.

* * *

Господи, что Ты вложил в человеческое сердце, что оно терпит такое…, от чего любой другой орган давно бы, уже разорвался?

Какой силой Ты скрепил человеческое сердце, что оно способно терпеть нечеловеческие муки?

* * *

Без ведомых на то причин,

Красавиц, Бог, с земли не забирает,

На то душа моя страдает,

Чтоб вам донесть возврата чин.

* * *

Поверьте, если б не уход, столь нежного создания,

Свет не услышал бы души моей признания,

Я мыслями, лишь только с ней делился,

И красотой её, Божественной, дивился.

О, это было время ─ рай Господний,

Я только Господа и рай не замечал,

Не то, что в данный миг, сегодня,

Я, как рыбак, что ищет свой причал,

Я, как в лесу огромном заблудился,

Я, словно брошенное матерью дитя,

Быть может, Бог решил, что вдоволь насладился

Я тем, чем долго на земле дышать нельзя.

Нельзя к земле тянуть сады Эдема,

Нельзя у рая время занимать,

Нельзя любовь, что Богом создана, любить экстерном,

Нельзя Божественность у Бога отнимать.

* * *

Да я, бомжом последним согласен стать,

Лишь только б ты жила,

Я в ад согласен с радостью бежать,

Лишь только б ты жила,

Пусть мне не видеть глаз твоих,

Лишь только б ты жила,

Любовь ─ богиня для двоих,

А одному она ─ и даром не нужна.

* * *

Я понимаю осуждение ко мне,

Что, слишком рано тороплюсь я в Вечность,

Когда мгновение оцените своё,

Тогда поймёте, что такое ─ Бесконечность.

* * *

Если б заново мне суждено народиться

И предстать пред судьбою своей, в нагише,

Я бы вновь пожелал на погибель влюбиться,

Хоть и гибель свою я измерил, уже.

* * *

Крепка любовь, коль жизнь, лишь на ней,

Рвёт суету измученной судьбы,

Когда не выбираешь меж огней,

Но видишь в них спасение мечты.

Крепка любовь, когда нет мочи жить,

Но держит жизнь связующее слово,

Когда и боль, что властна, лишь губить,

Вникает в смысл обездоленного крова.

Спасибо, Господи, за дар, что крепче всех,

Соединяет душ святые знания,

Тогда, лишь примеряется успех,

Когда и счастье обрекаешь на страдание.

* * *

Успокойся мечта, я твоим не прикроюсь желанием,

Я одним, лишь желанием томим, что своим чередом подойдёт,

Я мечтал обрести неподвластные зрению знания,

И теперь, лишь гоним тем, что в видимость, вряд ли войдёт.

Успокойся судьба, перебор твоих жизненных мыслей

Дал Земле тот глоток, в чём законна потребность её,

Успокойся же плоть, ты измучена в мерной корысти,

То в чём меры не видно, ─ нас всех, ещё в будущем ждёт.

Успокойся любовь, я тебе, ни добра и, ни зла не желаю,

Я хочу, лишь забыть, в чём мои обезглавлены сны,

Успокойся любовь, хоть и я на любовь обрекаю,

Не свои, не чужие, а просто ─ ненужные дни.

* * *

Хотите всецело прочувствовать мою боль? Представьте Ромео без Джульетты. Он бы свёл счёты с жизнью, в любом случае. Это одно из исключений, когда тему суицида трудно уложить в обычные рамки грехопадения.

Я же годами пересёк черту этой дозволенности. Не всё, что дозволено молодым, идёт в пример зрелому возрасту. Моя участь ─ терпеть и ждать, так как я успел взять, с Земли, силу этого терпения.