Любовь без памяти

– Ты, видимо, еще не проснулась, – хихикнула Клара, – вы же встречаетесь в “Лунопарке”. Обедаете вместе.

– Я не знаю, о чем она говорит, – дрожащим голосом сказала я Тиме, – она врет.

Он молча смотрел на меня, пока Клара не взяла меня за плечи и не увела из комнаты. Если бы Тима попросил объяснений, удивился, я бы вырвалась из цепких рук Клары и никуда бы не ушла. Но Тим застыл, словно он знал, что у меня свидание. Знал и не верил, но информация подтвердилась.

– Что ты наделала? – спросила я, когда мы с Кларой остались одни, – зачем ты соврала?

– Я чуть-чуть приукрасила, но никого не обманывала. Вот, держи, твой телефон. И когда ты перестанешь бросать его, где попало?

Я взяла мобильник и тупо уставилась на дисплей.

– Открой смс – сообщения, – сказала Клара, – прочитай.

– Чушь какая-то, – пробормотала я, но все-таки сделала, как сказала Клара.

“Завтра в полдень в “Лунопарке”. С нетерпением жду”.

– Ты вышла первая, помнишь? – спросила Клара, – я заметила твой телефон на холодильнике, взяла его с собой, а передать тебе забыла.

– Почему ты решила, что это Степа? Номер ведь не подписан!

– У тебя еще кто-то есть? – удивилась Клара, – извини, я не думала, что ты такая ветреная.

– У меня вообще никого нет. Сейчас я позвоню этому незнакомцу.

– Половина четвертого утра, – Клара тронула меня за руку, – не надо. Он наверняка спит.

– Это его проблемы.

“Абонент временно недоступен”.

– Гад, – вырвалось у меня.

– Позже дозвонишься.

– Ну, зачем ты сказала про встречу, когда Тима был рядом?

– А что, он тебе уже нравится? – спросила Клара и вплотную подошла ко мне.

– Нет, – я оттолкнула ее и легла на кровать, – но это неприлично. Могла бы сказать потом.

– Тима точно тебе не нравится?

– Не нравится, – буркнула я.

Почему я так сказала? Не знаю.

А он мне нравится, но сказать об этом не могу. Ни ему, ни кому-либо другому.

19

Мама поставила передо мной тарелку с горкой пышных золотисто-коричневых оладий. Рядом уже стояло блюдце со сгущенкой и блюдце со сметаной. Спасибо за унаследованный от отца великолепный метаболизм! Я могу есть жирное, сладкое, мучное в любое время в неограниченном количестве и ни за что не поправлюсь. Помнится, одноклассница, чья попа была шире моей в два раза уже в шестом классе, со слезами выпытывала мой секрет стройности. Я не стала врать, будто сижу на диете или пью лекарство. Честно призналась, что ем все подряд, когда захочу. Частенько и ночью встаю к холодильнику. Одноклассница расплакалась и ушла. С тех пор я стала для нее врагом номер один. Она вредила мне вплоть до выпускного вечера. Правда ни одна я страдала от ее подлости. Та девчонка люто ненавидела всех стройных девушек. Она и местную королеву школы с радостью бы извела ( в десятом классе Кристина многое перетерпела из-за ненависти дурнушки), но дело в том, что у королевских особ всегда есть свита. Однажды негодяйку отвели за гаражи и доступно объяснили, где ее место и как себя вести. И главное, в чью сторону нельзя ни смотреть, ни дышать.

А у меня ни то что свиты, даже подруги нормальной никогда не было. Лиля не в счет, она мне приходится двоюродной сестрой, потому и терпит. С Ариной мы дружим давно, но она за меня никогда не заступалась… потому что она считает, что каждый должен самостоятельно решать свои проблемы.

Мама ненавязчиво пыталась выведать подробности моей личной жизни. Мол, им с папой кажется, что я влюбилась.

– Ничего подобного! – категорично ответила я.

– Понятно, – вздохнула мама, – как его зовут?

– Тима, – ответила я и накинулась на оладьи.

Чуть мне становится не по себе, я ЕМ. Правильней сказать даже – жру, но хорошие девочки так не выражаются.

Мама решила, что в этот раз давить на меня не стоит и больше не расспрашивала. Определенно, раздельное проживание улучшает не только мой характер, но и мамин.

Сегодня я решила переночевать у родителей. Надеюсь, один день мы продержимся без скандалов.

– Мам, ты не знаешь, что случилось у Лили? Она все обещает рассказать и каждый раз откладывает.

– Ты не в курсе? – удивилась мама, – в семье полным ходом идет гражданская война, а ты ворон считаешь.

– Какая еще война? – испугалась я.

В далеком детстве я стала свидетельницей, как дядя Лева толкнул тетю Наташу, та в ответ хлестнула его половой тряпкой, а потом на него с боевым кличем набросились все женщины, находившиеся поблизости. Самый крупный синяк оставил мамин меткий удар скалкой.

– Помнишь Ольку, дылду остроносую?

– Сестру Вадика? Помню, буду рада, если забуду.

– Она настраивает его против Лили.

– А, это я знаю. И что? Лиля не может справиться с этой дуррой?

– Подключились остальные родственники. Все, конечно, делают вид, что ничего не знают, но каждый старается незаметно навязать свою точку зрения. У Лили с Вадиком теперь каждый день гости.

– Неужели есть те, кто согласен с Олькой?

– Представь себе. Буквально вчера Николай Николаич стучал кулаком по столу и вопил, что женщину надо держать в ежовых рукавицах.

– И Лиля его терпела?