Любовь без поцелуев (СИ)

Однажды пришлось. Я пришёл к нему в гости. Мы сидели – выпивали, ели, потом курили кальян, разговаривали об искусстве, занимались сексом. А в это время нам прислуживал мужик лет сорока, не моложе. Естественно, его лица я не видел – он был в маске с зашнурованным ртом, полностью скрывающей голову, а в область паха я вообще старался не смотреть – то, что там творилось, напоминало стоп-кадр из работы застенков инквизиции. Мужик разувал меня, приносил нам посуду, убирал за нами, разжигал кальян, смирно стоял на коленях. Он ловил кайф от того, что его считали не человеком, а каким-то полным ничтожеством, с чьим присутствием можно не считаться – меньше, чем прислугой. А я, если честно, нервничал. Обслуга – домработница, гувернантка, клиннеры, или, к примеру, шофёры и телохранители – одно. Они такие же люди, которые выполняют свою работу. А это… Это – извращение. И больше я на такое не соглашался, хотя, как рассказал Спирит, подобное прислуживание мужчинам очень популярно, особенно среди женщин. «А сессия – такое нежное и интимное дело, кому, кроме тебя, я могу доверять? Ты ведь почти мой брат!» Вот на эту тему я Спирита затыкал сразу же, целиком и прочно. Его инцестные фантазии вообще были за гранью, и Антону (родному брату Спирита) повезло, что родители отправили его в Штаты. Впрочем, когда я наблюдал их вместе в последний раз, где-то года полтора или чуть больше назад, Антон в сторону Спирита поглядывал с явной опаской. Мы со Спиритом не родственники вообще никаким боком, но его мать считается моим законным опекуном на тот случай, если что-то случится с моим отцом. В своё время Спирит любил поговорить о том, что вот если с моим отцом что случится, то они меня усыновят, мы с ним будем братьями, у нас будет одна фамилия… Знаю я, о чём он мечтал, извращенец!

Да, мой друг – тот ещё ужас, летящий на крыльях ночи, но ведь друзей не выбирают?

– Ну, так чем же этот твой малолетний уголовник похож на меня? – Спирит продолжал массировать мне виски.

– Уверенностью, что весь мир должен быть устроен по-вашему.

– Я предпочитаю не весь мир, а небольшое пространство, которое целиком и полностью подчиняется мне и границы которого я жёстко контролирую. А у него это просто от тупости, оттого, что он даже не представляет, что можно по-другому.

– Ммм, ты не прав. Он знает. Просто… Знаешь, какая у него одна из любимых фраз? «Ну, помешай мне!»

– Что?

– «Помешай мне!» Не нравится мой порядок? Сопротивляйся, возражай, дерись со мной. Не можешь, не хватает сил – сиди и не рыпайся, жизнь жестока, выживает сильнейший.

– Вот как. Урод! Он знал про нас, верно?

– Ну…

– Тогда, когда я приехал в последний раз, он на меня так смотрел, что я всё время шокер в руке держал. А на тебя… – Спирит остановился.

– Что – на меня?

– Ничего. Что ты ему обещал? Что приедешь к нему, что вы встретитесь, что дождёшься? Обещал ему звонить, писать?

– Нет, – я вспомнил, как порой накатывает желание позвонить в интернат и попросить Стаса к телефону, чтобы услышать его голос. – Я ему ничего не обещал… Он знал, что после школы я уезжаю в Англию.

– О, майн фройнд, у тебя ещё мозги в голове остались. Потому что ничего такого ты бы не выполнил.

– Почему?

– А вот потому. Потому что у тебя ничего нет и быть не может с таким человеком. И ты бы сразу это понял. И скоро сам поймёшь, – Спирит массировал мне виски, спускаясь пальцами к ушам. Ооо, моя любимая часть – массаж ушей. – Здесь – не там. Это «стокгольмский синдром», это эффект необитаемого острова. Но когда будет из кого выбирать, ты забудешь Стаса Комнина, как страшный сон. Кто он вообще? Ты так долго думал, но не смог вспомнить ни одного его положительного качества. Зато он, – Спирит мягко давил мне на выступающие хрящики ушей и мне хотелось мурлыкать, – он бы от тебя не отстал. Я даже не говорю о том, что ты для него – шанс улучшить жизнь. Нет. Это такой тип парней. Он бы ревновал тебя и бил бы из ревности… – я вздрогнул, вспомнив страшный взгляд Стаса. «Замечу, что ты вокруг Игоря трёшься…» – И не потому, что так бы уж любил. А потому, что ты его. Ты ему признался?

– В чём?

– В любви, майн фройнд.

– Нет, – я вздрогнул. Я – в любви? Это так глупо, так пошло, так… Ну, как бы я ему это сказал? «Стас, я люблю тебя!» И звучит глупо, и выглядит глупо. Как попсовая песенка – обычные слова превращаются в бред.

– Вот и хорошо. Потому что пожалел бы об этом. И очень скоро.

– Ммм… – меня потянуло в сон.

– Не спи, слушай внимательно. Ты прекращаешь страдать и срываться на людях. Хватит сидеть дома, рассматривать фотки. Раз уж ты решил ходить в школу, ходи в неё нормально, не спи на уроках. Хватит материться через слово и курить на каждой перемене, Ясна Пани прав – как в тюрьме отсидел! Хватит вздыхать, убери вселенскую скорбь из глаз и романтические баллады из плеера. На Новый год мы пойдём в клуб на костюмированную вечеринку. А третьего числа мы поедем в Германию. То есть, сначала в Австрию, потом в Германию.

– Так ты всё таки решил…