Любовь для дурочки

Алина покосилась на открыто улыбающегося мужчину с веселыми, хитрыми глазами, но ничего не сказала. Кирилл, рассчитывающий на получение негативной реакции на свой прямой выпад, довольно хмыкнув, нажал на какую-то кнопку, и между ними и водителем тут же выросла непрозрачная стена.

— Кир! Прекрати! — всё же вспыхнула женщина.

— А что такое? — слегка добавив искреннего удивления в голос, произнес он.

— Ты меня компроментируешь! Умей сдерживаться!

Кирилл вздохнул, мысленно ловя себя на поведении, свойственном исключительно в пубертатный период, снова нажал кнопку и произнес.

— Вот так, Алина, это и работает.

Она усмехнулась.

«Выкрутился!».

— Спасибо за инструктаж, — съязвила женщина.

На следующий день открытие магазина прошло «на ура». Казалось бы, можно и возвращаться в родной город, но Кирилл не торопился, а Алина не настаивала. Очень уж хорошо ей было здесь, рядом с любимым человеком. Вот уже семь дней, как они находились в этом замкнутом пространстве, но совсем не страдали от этого. Да, они никуда не ходили, так как у них не возникало потребности в общении с другими людьми. Им достаточно было друг друга. Скорее всего, таким образом они пополняли дефицит общения, образовавшийся за все эти годы.

Рабочие дела, и свои, и невесты, контролировал Кирилл, уединяясь по 3–4 часа в день в своем рабочем кабинете. Что касается Алины, то она снова просто наслаждалась жизнью, зависая то в шикарной библиотеке, то в кинозале. На этот раз её страстью стали книги и фильмы о чувствах, о семейных ценностях. Её ожившее сердечко с радостью переживало перипетии любви, прочитанные в книгах или увиденные на экране. Кирилл, в очередной раз заставая любимую в слезах, как правило, хмыкал, а потом искренне принимался жалеть. И очень часто этот процесс плавно переходил в одну из их спален.

К окружающим их в квартире людям Алина тоже вскоре привыкла. Сказывался иммунитет к «чужим глазам», полученный ею при жизни с Сергеем на острове.

Глава 26

О том, что их размеренной, счастливой и практически семейной жизни пришел конец, Алина узнала вечером восьмого дня. Сидя в кинозале, они с Кириллом смотрели какую-то новомодную психологическую драму, когда телефон мужчины вдруг ожил.

— О, привет! — ответил весело Кирилл, но буквально сразу же лицо его стало серьезным и он, скосив на Алину глаза, остановил говорившего.

— Подожди минуту, — и уже Алине, — Любимая! Ты смотри пока без меня, а у меня срочный разговор. Я отойду на несколько минут.

Алина, почувствовав неладное, капканом ухватила того за руку и, умоляюще впившись глазами в мужчину, попыталась поймать его взгляд. Но он, всячески избегая этой встречи, приложил палец к губам, показывая, что ему нужна тишина.

— Не уходи, — голос её дрогнул.

Кирилл застыл, а потом, согласно кивнув, не ушёл, а просто пересел подальше от неё. Алина, замирая от страха, по отдельным фразам, произносимым любимым, пыталась понять, с кем и о чем сейчас тот говорит. Но, к своему сожалению, кроме того, что звонок не из приятных, не поняла ничего.

Закончив разговор, мужчина снова вернулся к любимой, обняв, как и прежде за плечи, сделал вид, что смотрит фильм. Однако по тому, как Кирилл не моргая сидит уставившись на экран, как практически не реагирует на происходящие на нем действия, поняла — мысли любимого сейчас не здесь. Да и он сам тоже не с ней.

Алина, видя состояние Кирилла, разумно рассудила, что с вопросами стоит повременить. Если бы он посчитал возможным ей знать о случившемся, давно всё рассказал бы сам.

Учитывая сложившуюся неоднозначную ситуацию, ужин прошёл напряженно. Мужчина как ни в чем не бывало пытался было шутить, но ощущение надвигающейся грозы было практически осязаемым. В конце концов, Кирилл замолчал и после пары минут тишины произнес.

— Любимая! Мне завтра нужно будет уехать.

— Куда? — вполне искренне удивилась Алина, хотя что-то подобное она и заподозрила после того странного звонка.

— Понимаешь, — внезапно замялся он, — до моего отъезда в командировку мне нужно съездить кое-куда по личным делам. Остался один неулаженный вопрос. Думаю, для этого мне одного дня хватит. А потом я сразу же вылечу по работе, куда и собирался…

— Я не буду задавать тебе вопросы про «личное». Так как доверяю тебе и этим всё сказано, — произнесла она спокойно, хотя червячок сомнения всё же в подсознании зашевелился, — но в командировку ты должен был вылетать только через четыре дня, у тебя же там встреча перенеслась?

Кирилл стушевался.

— Алин, я не хотел тебя расстраивать… но так надо! Я вылечу раньше всей группы на два дня. Мне нужно будет встретиться ещё кое с кем из местных, по другому вопросу.

Слёзы навернулись на её глаза.

— Я больше ничего не буду, — сказала она, вставая из-за стола. — Спасибо всем. — И поспешно, чтобы не показать своих слёз, отправилась к себе в спальню.

Через 15 минут её, зареванную, с распухшим носом и покрасневшими глазами, там и нашёл Кирилл.

— Ну что ты? — спросил он, присаживаясь на краешек кровати.

— Я не готова тебя отпускать, — сказала она, и крупные слёзы снова покатились из её глаз.