Любовь длиною в жизнь

— Доброе утро, Саид! Просыпайся. Мы завтрак проспали.

— Я две ночи почти не спал. Накопилась усталость.

— Да и поздно мы заснули. Слишком хороша была ночь…

— Ну да. Увлеклись…

— Вставай, пойдем обедать. И билеты спросим. Вдруг появились. Бывает, что сдают.

По армейской ещё привычке, Саид быстро оделся, и они с Раисой вышли ы мокрую весну. Старушка зима бушевала, не хотела уступить молодой красавице-весне. Зал ожидания всё ещё битком забит. Пассажиры спят на скамьях, на полу. У билетных касс никого. Нам отказали продавать билеты, объясняя это тем, что и в Минске не принимают самолёты. Мы не расстроились: знали, что мы были приговорены быть вместе ещё некоторое время.

— Ну вот, билеты опять не купили. Неизвестно, когда будут. — сказала Раиса совершенно спокойным голосом и добавила, — Пошли в ресторан, поедим.

— Раиса, может поездом поедем? Отсюда автобус едет до Белорусского вокзала. Я всегда так еду. Ночь поспал, утром уже в Минске.

— Саид, я не хочу тебя насиловать без конца. Тебе хватило и ночи. Таскаться с таким багажом с вокзала на вокзал, — это ужасно. Да и хлопотно. Подождем еще пару дней. И пару ночей. — сказала Раиса, сильно прижав к себе руку Саида. — А там посмотрим. Или я тебе уже надоела? — она остановилась и повернулась к Саиду, ожидая ответа.

— Бог с тобой, Раисочка! Как можно! Просто ты тратишься, а мне не ловко!

— Успокойся. Все нормально. Пошли покушаем и опять в пастель.

— Опять? — улыбнулся Саид.

— А что ещё можно делать в такую погоду? — бросила риторический вопрос в воздух Раиса. — Покушаем вкусно, купим ещё винца пару бутылок. Тебе же вчера понравилось вино?

— Да. Нормальное вино, хоть я и не разбираюсь в этих напитках.

Раиса ответила уже когда они сели за стол в ресторане.

— Берём, коль тебе понравилось…

— Только, давай, не в ресторане, как вчера, а в магазине. Чуть пройдёмся, там магазин продуктовый за углом, вот там и купим.

— Хорошо. Командуй. И прогуляемся заодно… Что тебе заказать? Как и вчера? Мясное.

— Да все ровно. И кофе, если можно.

— Хорошо…

Раиса заказала нам стол, а сама уставившись на Саида, попросила тихим, ласковым, но серьёзным тоном, таким, каким обычно просят провинившихся детей рассказать правду:

— Саид, расскажи мне о себе.

— Что тебе рассказать! Что ты хочешь знать обо мне?

— Мне бы хотелось знать всё о тебе.

— Не думаю, что есть во мне что-то интересное. Обычный деревенский парень. Но деревня у нас большая. Очень большая. Расположена она у подножия гор в довольно глухом месте в тупике. От нас уже начинаются горы. Ни дорог, ни троп.

— Чем там у вас люди занимаются?

— Работают в колхозе. Колхоз богатый. Миллионер. Председатель Герой Соцтруда.

— А как ты в Минске оказался?

— Всё просто и даже банально. Поступал в Москве, приехал к брату в гости, а он уговорил меня, вернее даже, — приказал поступить в политех в Минске, чтобы в колхозе после мог работать… Мол, ты младший, после института должен вернуться в деревню к родителям… Так принято. Таков обычай. Я не мог ослушаться.

— О как у вас строго! А не поехал почему?

— Пока я учился, матери не стало, появилась мачеха, ну я и не стал ехать. Направили на завод, женился, укоренился.

— Я часто вспоминаю соседей, дагестанцев. Хорошие ребята были. Веселые. Все время шутили, смеялись. Магомед такой энергичный, пробивной. Любой вопрос мог решить. А жена его, Хадижа, научила меня "хинкал" дагестанский готовить.

— Да ладно! Ты умеешь хинкал готовить? — с восторгом и удивлением произнёс Саид.

— И "чуду" умею, и "хинкал". И часто готовлю. Мне нравится.

— Так ты уже почти дагестанка! Горянка! Угостишь, когда приеду?

— Легко! Ты только приезжай. На недельку!

— На недельку? Ну, не знаю, как с работой…На три дня смогу.

— Ладно, хоть на три приезжай… Про брата я поняла, а сестра есть у тебя?

— Три сестры. И все врачи. Я самый младший в семье.

— Ого, какая большая семья! Весело, наверно, вам. А я вот одна у родителей.

— Это неправильно. Кому должен радоваться человек? Братьям, сестрам, родителям. А играть с кем? Состязаться в учёбе? Ругаться, мириться с кем? Нет, это неправильно. Семья должна быть большой, дружной и веселой. Нас шестеро, а было вообще восемь. Двое умерли в малом возрасте.

— Содержать большую семью, прокормить ведь тяжело.

— Да, не легко. С детства приходилось много работать, особенно когда сестры учились. Надо было помогать. Зато как соберемся все, радости полный двор. Гуляем, веселимся, поем песни, — радуемся друг другу! Разве плохо это? У нас вся семья поёт.

— А на что жили — то? На зарплату родителей? Такую семью содержать доходы нужны хорошие.

— Нет, не на зарплату родителей. В деревне не так. Хозяйство было у нас большое. Коровы, овцы, лошади. Гусей одних было штук двести. Овец полсотни. Им всем сена на зиму готовить надо было, корма. Участок был в полтора гектара, там мы все и сажали: картошку, кукурузу, тыкву.

— Откуда такой большой участок?

— Отец лесником работал. Ему разрешали. В лесу поляну распахал отец, там всё и сажали. В сезон созревания урожая мы с отцом там ночевали по очереди. С ружьем в руках от кабанов охраняли.

— Ты тоже ночевал?

— Ну да! Конечно.