Любовь дракона

С этими словами Мэлгвин овладел ею. Его плоть так глубоко проникла в нее, что она закричала от восторга. Она полностью подчинилась Мэлгвину, а он мощными движениями то глубоко проникал в нее, то уходил назад. Оба они дрожали, пот выступил на их телах. Они как бы оказались в стремительном водном потоке, который нес их со всевозрастающей скоростью, и не было сил ему сопротивляться. Его руки крепко сжимали ее. Авроре стало чуточку больно от неукротимой мощи Мэлгвина. Она прерывисто дышала, какие-то мысли мелькали в ее голове. Но потом все пропало — сладостное наслаждение пронзило все ее тело…

Медленно Аврора приходила в себя. У нее возникло ощущение, что кто-то выпил все ее жизненные соки. Открыв глаза, она взглянула на Мэлгвина. Казалось, его тоже покинули силы, черные волосы блестели от пота, кожа была красной и горячей. Протянув руку, Аврора ласково коснулась лица мужа. Он открыл глаза и с удивлением уставился на нее. Она стала осторожно ощупывать его раненое лицо Он не шелохнулся, лишь изумленно смотрел на нее. Потом он взял ее руку, поднес ко рту и поцеловал.

14

— Что ты делаешь? — спросила Аврора, увидев, что Мэлгвин недовольно разбрасывает в стороны корзины и ее одежду, лежавшую на огромном сундуке у кровати.

— Хочу найти свою одежду. Разве трудно попросить Гвенасет сложить все эти вещи в каком-нибудь другом месте?

— Но они мне все нужны, — запротестовала Аврора.

— Все сразу? Эти кувшины, корзины, разные безделушки… Похоже, в походе мое войско до последнего воина только тем и занималось, что следило за сохранностью твоих вещей, которые в таком изобилии ты прихватила из Вирокониума! — Он вытащил из вороха одежды серебряный браслет, украшенный бисером, и в раздражении отшвырнул его.

— Что же ты ищешь? — поспешила Аврора ему на помощь, испугавшись, что сейчас ее вещи могут полететь за окно.

— Свежую тунику. Я не видел ее с тех пор, как мы вернулись из похода.

— Уверена, что Гвенасет убрала ее в один из сундуков, — сказала Аврора, выхватывая у Мэлгвина амфору с розовым маслом, которую тот вот-вот был готов швырнуть на пол. — А зачем тебе понадобилась эта туника?

— Уезжаю. Хочу осмотреть свои владения на побережье.

Аврора застыла на месте, забыв о срочной необходимости спасать свои вещи. Встревоженно глядя на мужа, она спросила:

— Возьмешь ли ты меня с собой?

— Нет.

Мэлгвин даже не удостоил ее взглядом, открывая огромный деревянный сундук, окантованный коваными бронзовыми полосами.

— И сколько же ты будешь в отъезде?

— Самое большее — несколько недель.

От волнения у Авроры сильно забилось сердце. Не прошло и недели, как они прибыли в Каэр Эрири, а Мэлгвин уже уезжает. Ей не хотелось даже думать о том, что она останется одна в этом чужом для нее месте.

Мэлгвин все же поднял голову и увидел ее озабоченный взгляд.

— Неужели у тебя нет возможности взять меня с собой? — молящим тоном спросила она.

— Нет. Мы поедем быстро и налегке. Присутствие женщины лишь усложнит нашу поездку.

У Мэлгвина был решительный вид, и Аврора знала, что спорить нет никакого смысла. И все же ей очень хотелось объяснить ему, как пусто стало у нее на душе, когда она узнала, что ей предстоит остаться одной в Каэр Эрири. Речь шла не только о том, что она сильно скучала по своей семье и родным местам. У нее возникло какое-то дурное предчувствие, ей казалось, что произойдет что-то ужасное…

Мэлгвин наконец нашел свою тунику и теперь ласково смотрел на нее:

— Если ты будешь скучать обо мне, то можешь подойти ко мне и показать, насколько сильны твои переживания, — вкрадчиво произнес он.

Не раздумывая, Аврора пошла к нему, сама удивившись нахлынувшему на нее чувству. После того как с той ссорой было покончено, между ними установились прекрасные отношения…

На следующий день рано утром Мэлгвин уехал. Никогда еще Аврора не чувствовала себя такой несчастной и одинокой. Делать ей в Каэр Эрири было нечего. Здесь всем правила Эсилт. И каждый раз, когда Аврора появлялась в пекарне, на маслобойне или в красильне, на нее в лучшем случае смотрели с любопытством. Иногда же встреча была откровенно враждебной. Доброе отношение, которое она почувствовала к себе во время празднества по случаю завершения похода, куда-то исчезло и сегодня казалось просто миражом, порожденным веселой музыкой, вином и дымом факелов. Большая часть кимврских воинов разъехалась по своим домам в дальних уголках Гвинедда. А те, что остались, не проявляли особого желания сблизиться с ней.