Любовь и честь

— Я бы на вашем месте не радовался, — пролаял Фэрфакс. — Встает вопрос, кто все это устроил.

— Да, дела... — хмыкнув, протянул Эдриан. — А Гардинеры были поблизости, когда это произошло? Похоже, им нравится таскать его туда-сюда.

В голове Норы зародилось невероятное подозрение. Она бросила быстрый взгляд на мужа. Тот едва заметно пожал плечами.

— Ваша новость потрясла леди Ривенхем, — заявил Эдриан. — Помоги нам Бог, если этот негодяй явится к нашему порогу. Фэрфакс, вам еще несколько часов придется мириться с нашим присутствием. Надо дать возможность страже поймать его.

Он взял Нору за руку и увел ее прочь от любезного хозяина. Заметив лакея с подносом, Эдриан остановил его и подал бокал Норе.

— Выпей. — И тихонько добавил: — Сначала думай, а потом говори.

Мадера была очень сладкой. Нора пила и потрясенно смотрела на мужа. Может быть, у нее разыгралось воображение? Или он так хорошо владеет собой, что подобные новости не выбивают его из колеи?

Нора сделала последний глоток вина, и мир закружился у нее перед глазами. Отдав пустой бокал мужу, она, запинаясь, спросила:

— Догадываюсь ли я, почему мы должны были сегодня показаться на людях?

Его губы коснулись ее виска и чуть слышно прошептали:

— Я же обещал тебе, что все улажу.

Глава 23

Спустя две недели Нора и Эдриан остановились на постоялом дворе в Иммингеме, портовом городе, лежащем на пути к бывшим владениям Колвиллов. Ходдерби и эти северные поместья, отторгнутые у них из-за того, что отец и брат Норы были лишены прав, скоро должны были перейти к мужу Норы. Следовало осмотреть их. Путешествие на север было долгим, и после многих часов в карете отдых в гостинице казался желанным благом.

Праздный наблюдатель, случись ему оказаться в этих сырых местах, наверняка отметил бы поразительное совпадение. Здешней скромной гостинице выпала небывалая честь одновременно принимать сразу двух важных персон — не только графа Ривенхема, но и ранее упомянутого посла Швеции, который вместе с семейством отбывал на родину со следующим приливом.

Даже самый проницательный человек не мог бы предположить, что отзыв посла имел столь мирный характер лишь благодаря осмотрительности лорда Ривенхема, который в ответ на некоторые услуги уничтожил некоторые бумаги. Бумаги эти, попади они в чужие руки, доказывали, что шведский джентльмен был вовлечен в некие политические интриги, которые могли бы вызвать международный скандал и вынудить королей объявить войну прежде дружественным государствам.

Эдриан проводил Нору в ее комнаты. Если Гризель и была удивлена благодушием хозяйки, отправившей ее вниз пить пиво и веселиться, то из благодарности промолчала.

Этикет требовал, чтобы Эдриан нанес бывшему послу визит, а потому он оставил жену в одиночестве, но прежде запер ее на ключ.

Нора тут же подошла к двери в смежную комнату, убедилась, что она не заперта, и, не постучавшись, вошла.

На Дэвиде была ливрея посла. Он мерил шагами крошечную комнату без окон, но, услышав шаги, с полным самообладанием обернулся, а потому Нора догадалась, что он был предупрежден о ее появлении.

Брат и сестра долго смотрели друг на друга в тусклом свете полутемной комнаты. Дэвид выглядел отдохнувшим и ухоженным, но все еще слишком худым. Его пальцы непроизвольно коснулись оружейной перевязи, на которой, разумеется, не было шпаги. Нора надеялась, что этот жест вызван беспокойством, а не гневом.

Наконец Дэвид оторвал взгляд от сестры, обвел взглядом полупустую комнату и попытался улыбнуться.

— Видишь, я был прав, — сказал он. — Тауэр — это еще не конец.

Нора заставила себя улыбнуться.

— Я не устаю благодарить за это Бога.

Дэвид коротко кивнул и поднял руку, чтобы провести по волосам, но наткнулся на парик — старомодный, тяжелый, с длинными буклями, который показывал всем желающим, что он действительно лакей у шведского дипломата.

— И все же я думаю, что это какой-то трюк, — мрачно произнес он и прошел к окну в смежной комнате. В его несколько суетливых движениях Нора уловила смущение человека, который знает, что ему оказали незаслуженную помощь.

— Никакого трюка, — успокоила его Нора. — Ты будешь свободен. А из Стокгольма ты сможешь отправиться куда захочешь.

Дэвид внимательно посмотрел на сестру. Его щеки горели.

— Но почему? Этот фокус будет стоить Ривенхему жизни.

— Не думаю, что Эдриан стал бы рисковать жизнью ради тебя. Подозрение пало на сына Барстоу, лорда Джона. В твоей камере нашли одно из его колец. Кольцо знаменитое. Когда-то оно называлось «леди Сара». А солдаты, которые тебя освободили...

Дэвид фыркнул:

— Солдаты?

Теперь Нора действительно улыбнулась и даже рассмеялась. Чтобы освободить Дэвида, люди Эдриана привели с собою двух женщин и одежду для еще одной. Брат Норы покинул Тауэр в образе старой карги.

— Ты же не будешь отрицать, что все было проделано ловко?

— Я возражаю только против автора этой комбинации, — заявил Дэвид. — Ты, конечно, можешь ему доверять, но если я пропаду без вести в морской пучине...