Любовь и другие иностранные слова

– Знаю. Кейт, я правда знаю, и я твержу себе, что, возможно, когда-нибудь мы узнаем друг друга получше, и я, может, ему понравлюсь. Очень понравлюсь. Но до этого еще так далеко, а мне-то он уже нравится. Очень. И я не знаю, что делать с этими чувствами. Я даже не знаю, что это за чувства. Их много, и они настоящие, и я совсем запуталась.

– Просто не пугайся этих чувств, – говорит она, снова садясь. – Любовь – это очень серьезная штука.

– Ты думаешь, это любовь?

– Может быть. И если это так, то она продлится долго. И тебе нужно просто смириться. Любовь нельзя решить, как уравнение по математике.

– Я все могу решить, как уравнение по математике. Ну, почти все.

– Но не это. А какая у Итана фамилия?

– У него нет фамилии. Он как Стинг, Мадонна, Боно. Просто Итан.

– Я не буду гуглить его.

– Еще как будешь. – Я приподнимаюсь на локте.

– Да, наверно, буду, – она хихикает.

– И что, твое чувство к Джоффу тоже серьезное и огромное?

– Мое чувство к Джоффу очень настоящее и очень сильное. И я знаю, как ты к нему относишься, поэтому лучше пойду.

Она уже стоит в дверях, когда я спрашиваю ее:

– То есть ты правда его любишь? Его?!

– Джози, – она вздыхает. – Мы мило поболтали, и мне нравится говорить с тобой об Итане, но ты хочешь все испортить и заводишь разговор про Джоффа, чтобы можно было его оскорблять…

– Нет, не поэтому! Это просто приятное дополнение.

– Ну вот, началось. Все, я ухожу.

Она закрывает за собой дверь, и я остаюсь в комнате одна, вся в расстроенных чувствах и в лифчике, который, что бы там ни говорила Кейт, чрезвычайно нелеп. Чтобы заполнить эти чашечки, мне придется напихать их носками, хомяками или чем-нибудь еще.

Через пару минут я собираю волосы в хвост и пытаюсь освободиться от лифчика. И тут меня осеняет. Так вот что он символизирует! И этот лифчик, и контактные линзы, и проколотые уши – все это изменения и улучшения, которые предстоят мне в будущем. Я швыряю бюстгальтер в ящик комода, закрываю его и в бессилье валюсь на кровать. Какое тупое слово.

Когда?

Глава 21

В субботу утром, когда я спускаюсь к завтраку, папа сидит за столом. Что-то поменялось. Что-то совсем, совсем неправильно. Упаковка хлопьев стоит не на той полке. Молоко – не в том углу холодильника, а миски сушатся над раковиной.

Я быстро оцениваю ситуацию. Миски. ВСЕ миски. Молоко. Хлопья. Все? Вот вообще все?

Я смотрю на отца. Он сидит за столом, по лицу расплылась маниакальная улыбка. Он наблюдает за мной с ручкой в руке, и перед ним раскрыт его новый блокнот в кожаной обложке.

– Очень смешно, – говорю я.

– Не обращай на меня внимания. Я просто наблюдаю.

Я вытираю миску и приступаю к приготовлениям, сначала убрав все на свои места.

И сразу пришлось все вынимать обратно.

Спустя двадцать минут я кричу папе из туалета на нижнем этаже:

– И опять очень смешно!

Он вынул туалетную бумагу из держателя и положил на унитаз два рулона от конкурирующих производителей. Несколько секунд уходит у меня на то, чтобы пощупать бумагу и понять, какой же пользоваться. Вернувшись, я сообщаю об этом папе и добавляю:

– На работе затишье, что ли?

– Просто интересуюсь своими девочками, – он записывает что-то в блокнот. – Фиксирую твою реакцию на непредвиденные изменения в окружающей среде.

– Ненавижу непредвиденные изменения в окружающей меня среде. Мог бы просто записать это и не мучиться.

– Самостоятельно предоставленные сведения обычно неточны. А еще мне очень нравится ставить опыты.

– А для Кейт ты какой опыт задумал?

– Свадьба и так уже станет отличным экспериментом. Если бы я мог устроить ее в пробирке, то так бы и сделал.

– Если бы я проводила опыты касательно свадьбы, я бы написала в своем блокноте, что Кейт изменилась к худшему, и свернула бы лавочку ради ее же блага. Отменила свадьбу, пока никто не пострадал.

– Согласен, что Кейт сейчас не в себе, но по большей части это просто следствие стресса. После свадьбы она снова придет в норму.

– Не могу согласиться, что именно свадьба изменила Кейт и что эти изменения временны. Я заметила упадок сестричества задолго до того, как была объявлена дата, но после помолвки. Следовательно, Джофф, как единственная новая переменная в наших отношениях как сестер, является причиной ее падения.

– И как же проявился этот упадок сестричества?

– Нарушенные обещания, а также прямая и косвенная критика моей внешности, – я поднимаю три пальца один за другим. – Вчера мы отлично поболтали. Она была похожа на прежнюю Кейт, но, естественно, все поменялось, когда разговор зашел о Джоффе. Между нами словно стена выросла. Кейт, услышав его имя, просто встала и ушла. – Я вздыхаю. – Ага, и еще она делает то, что он говорит, просто потому, что это он ей сказал.

Я думаю о молчании, что длилось несколько недель, и о жесте дорожного патрульного.

– Знаешь, а ведь вполне может быть, что он хитрый манипулятор, и Кейт лишь пешка в его руках. Может, он задумал совершить какое-нибудь преступление. Зря вы с мамой так спокойны на его счет.

Папа закрывает блокнот и кладет ручку на стол.

– Что в нем тебе нравится меньше всего?