Любовь и мафия

Меня начало трясти. Из-за Йори погиб мой брат, моя жизнь пошла под откос! Это я должна была убить его, выжечь магию, сомкнуть руки на шее, проткнуть ножом лживое сердце!.. Уэс обманом отнял то, ради чего я просыпалась и вставала по утрам. Нечестно, подло, несправедливо!

– Ты убил его! Зачем… Как… Что ты наделал?! – От ярости потемнело в глазах. Рукоять револьвера скользила во влажной ладони.

– От мести не становится легче, – грустно проговорил Уэс. – На смену гневу приходит лишь пустота.

– Что ты об этом знаешь, бесчувственный мерзавец?! – Мой голос сорвался, и я замолчала.

– Только то, что жестокое отмщение порождает убийц. А ты не убийца, Кати. Ты служишь закону, – ментал не пытался успокоить, тем более приблизиться.

Первый раз в жизни Уэс выглядел сникшим и вроде бы обессилевшим. Под обычно искристыми глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось и посерело. Аспект подсказал, что с Йори было непросто тягаться в магии. Это немного отрезвило, но ненависть никуда не делась. Просто отступила ненадолго.

– Ты снова использовал меня. – Слова горчили на губах. – Вытягивать информацию через секс… Знаешь, кто так поступает? Проститутки!

Уэс на миг прикрыл глаза, будто я отвесила ему пощечину.

– Это говорит злость. Скоро ты поймешь, что я сделал это ради тебя.

– Ради меня ты следил за мной? Ради меня подцепил в баре, когда я была не в себе? Лгал, притворялся, строил из себя влюбленного? В голову залез тоже ради меня?!

Ужасно глупо. Все закончилось. Ничего не вернуть. Уэс стоял напротив, весь в чужой крови, труп Йонаса улыбался жутким оскалом. И единственный вопрос, который имел значение здесь и сейчас – зачем? Зачем он так со мной поступил? За что? Ворвался в мою жизнь, и всего лишил, даже мести. Унизил, растоптал, нагадил в душу…

– Я не притворялся, – очень тихо ответил ментал. – Я оберегал тебя все это время.

– О, так, может, стоит вручить тебе премию? – Если бы голос мог выделять яд, мы бы оба уже отравились. Взгляд упал на Йори. – Зачем ты разрезал ему рот?

– Ты моя, Катарина. Йонас предал тебя, а значит, предал клан. И понес свое наказание. – Уэс попытался усмехнуться, но вышло скверно. – Копам можешь сказать, что Нтанда наказали ментала, служившего магам смерти.

– Я не твоя собственность! Я – полицейский, и не имею никакого отношения к мафии, не смей причислять меня к своему чертовому клану!

Теперь он улыбнулся как раньше – лукаво, уголками губ. Что-то внутри тоскливо кольнуло. Мой, мой Уэс…

– Хорошо, что ты об этом вспомнила. Катарина. Когда сможешь простить меня – я буду рядом.

Я могла бы остановить его. Наставить ствол, приказать поднять руки за голову, арестовать. Вместе с Лексом мы отвезли бы Уэса в управление, а затем и в тюрьму строгого режима. Оттуда не сбежать, даже с помощью клановских дружков. Его бы осудили за убийство человека, которого собиралась прикончить сама… Потому я молча смотрела, как уходит любимый и ненавистный мужчина, чувствуя разочарование и страшную горечь. Мужчина, который сегодня убил ради меня.

Эпилог

Дни в управлении тянулись бесконечной однообразной чередой. Меня поглотила бюрократия: рапорты, протоколы, отчеты для прессы, совавшей везде свой длинный нос. Предательство и смерть Йонаса постепенно блекли, выцветали в моей душе, но рана не заживала. Макса не вернуть. И лишь теперь я осознала, что не смогла бы жить, если бы свершила свою месть и убила полицейского ментала. Его гибель висела бы на мне гранитной глыбой, тянула на дно. У всех поступков есть своя цена, и Уэс заплатил ее за меня.

Ларри Миллер очнулся в то утро на обочине без ключей от машины и без Бауэрмана. Как это произошло – пиромант не помнил, но все в управлении считали его счастливчиком: в кармане плаща нашли черную ленту – визитную карточку убийцы Нтанда. Я никому не сказала, но поняла, что Ларри обязан жизнью Уэсу.

Вместе с Бауэрманом исчезли его формулы. Тела не обнаружили, равно как и доказательств, что он в заложниках у клана менталов, потому поиски продолжались. Пятый клан монгрелов больше не показывался, но я была уверена, что рано или поздно они снова заявят о себе. Быть может, даже громче, чем в этот раз.

На следующий же день после смерти Йори я приняла предложение Элиаса. Нет, речь не о замужестве, а о поступлении на службу в ОСА, которое начнется, как только закончится бумажная волокита по делу. Гетц обещал поставить нас напарниками, и на фоне наших напряженных отношений прозвучало как угроза.

Это странно, неразумно и неправильно, но несколько раз я искала встречи с Уэсом. Не явно, конечно, просто заглядывала в бар к Тоби или выходила вместе с Лизбет в популярные джаз-клубы. Искала глазами среди посетителей, в надежде увидеть знакомую лукавую улыбку и хитрый прищур, но не находила. Я все так же ненавидела его и в то же время отчаянно любила.