Любовь и птеродактили

– Или это она его бросила, переметнувшись к богачу Афанасьеву. А Макс поехал за ней и пытался вернуть, – предположила я. – Я только что выяснила: когда ты слышала над морем крик любимого птеродактиля, они как раз летали в тандеме – Максим и Марина. А ведь она в это время уже жила тут с Афанасьевым, выходит, погуливала от нового возлюбленного с вашим общим бывшим!

– Вот дрянь! – беззлобно и даже весело выругалась Кира. – Что ж, значит, мы с Максом квиты: он бросил меня, а метелка – его, один – один, на этом можно ставить точку… Люсь, я побегу, ладно? Витя сосиски пожарил, зовет меня…

– Беги, конечно. Куда там остывшим чувствам против горячих сосисок, – договорила я уже под аккомпанемент гудков.

Оно и к лучшему, ни к чему ей мои ехидные комментарии. Но обсудить ситуацию обстоятельно, в деталях, по-прежнему хотелось – мы, девочки, любим посплетничать, – и я позвонила Петрику.

Он отозвался сразу и с претензией:

– Ну, наконец-то! Куда ты запропастилась, моя бусинка?!

– Запропастилась? – искренне удивилась я. – Это ты меня покинул на произвол судьбы! Я посидела у себя в комнате, поработала, вышла – а тебя уже и след простыл!

– Божечки! – расстроился Петрик. – Просто у тебя в комнате было так тихо, я подумал: ты куда-то ушла… Ну, извини меня, бусинка, я подлец и негодяй, но готов загладить свою вину. Хочешь «Космо» с вишенкой?

– И «Космо» хочу, и поделиться с тобой новостями!

– О? Хорошей и прекрасной?

– Именно так! Во-первых…

– Стоп-стоп-стоп, моя бусинка, не начинай! Не по телефону, расскажешь все с чувством, с толком, с расстановкой! Жду тебя в баре у бассейна.

– Лечу.

До назначенного места встречи было рукой подать, и через пять минут я уже стояла на пороге бара, высматривая дарлинга. Он помахал мне ручкой от бассейна. Я подошла и с удовольствием обнаружила, что бесценный друг занял для меня шезлонг и заказал коктейли. Два розовых «Космо» с вишенками запотевали на пластмассовом столике между нашими лежаками.

– Итак, я весь внимание! – Дарлинг едва дождался, пока я устроюсь, и взволнованно затрепетал ресничками. – Что за хорошая новость?

– Пропавшего возлюбленного Киры мы больше не ищем, это дело закончено.

– Как? Почему? – Против ожидания, Петрик вовсе не обрадовался. – А плюнуть в его подлую рожу?!

– В нее уже плюнули, будь спокоен. – Я пригубила коктейль. – Уммм, вкусненько! Тут вот какая история: оказывается, та девица-метелка, ради которой Макс бросил Киру, переметнулась от него к Афанасьеву!

– К какому Афанасьеву? К нашему дорогому покойнику?!

– Ага, только он тогда еще был жив.

– Погоди, погоди, так ведь подружка Афанасьева утонула!

– Но до того, еще при жизни, успела увести Максима у Киры, а потом его бросить!

– Вот дрянь! – Петрик выразился точь-в-точь как Кира. – Ну, в таком случае, мне ее совсем не жалко. Утонула – и ладно. А что же Макс?

– А что Макс? – Я пожала плечами. – Киру он больше не волнует, она высказалась в том духе, что они квиты: она потеряла свою любовь, он – свою, судьба за нее отомстила. Так что наша с тобой бально-детективная книжечка открыта для новых записей и…

– Погоди-ка, а прекрасная новость?

– А! Она вытекает из хорошей. Судя по всему, у Киры новый роман – с нашим малышом!

– Ой, как здорово, за это нужно выпить!

– Да! За любовь!

Мы торжественно сдвинули бокалы и, жмурясь от удовольствия, маленькими глоточками неторопливо прикончили свои коктейлики.

«Наш малыш» явился домой уже в потемках. Едва поднявшись на террасу, Эмма безошибочно сориентировался и устремился к столу, где для него оставили мисочку с шашлыком и овощами-гриль.

– Стоять! – Я, ожидавшая набега, накрыла емкость с мясом ладонями. – Сначала рассказывай!

– Ну что? Ну как? Все получилось, да?! – горячо зашептал любопытный Петрик.

– Да!

Эмма ограничился одним коротким словом, и ждать от него развернутого монолога не стоило: братец выдернул из-под моих рук полную миску и накинулся на еду с такой жадностью, что дарлинг восторженно зааплодировал.

– Какой крепкий желудок, – пробормотал Покровский, тоже впечатленный, но преимущественно тем, что наш малыш ничтоже сумняшеся запил баклажаны с чесноком молочным коктейлем.

Его он забрал у Петрика, который опрометчиво выпустил стакан из рук, чтобы похлопать в ладоши.

– У меня все крепкое! – похвастался Эмма, методично истребляя съестное в радиусе метра – куда мог дотянуться, сидя на месте или привстав.

– Особенно нервы. – Караваев похлопал его по плечу и приобнял меня. – Ну, это у вас фамильное, Люся вот…

– А что Люся? – Я не успела выяснить, насколько чистосердечно милый сделал мне комплимент.

Помешала трель телефона. Моего, что характерно! Дорогой (во всех смыслах) смартфон обладает удивительной особенностью звонить в исключительно неподходящие моменты. Если бы не крепкая нервная система – разбила бы я его в гневе, как пить дать!

– Это Гусев, – сообщил Караваев, сидящий ближе к аппарату, забытому мной на другом конце дивана.

И он без раздумий (каков наглец!) взял трубку.

– Привет, Васек! Ты зачем звонишь Люсеньке в поздний час? Я ведь могу приревновать, как Отелло!