Любовь и удача

На щеке Роуэна снова появилась ямочка.

– Советую поспешить, Эддисон Джейн.

* * *

– Эддисон Джейн Беннетт. Четыре с минусом по геометрии? Я думал, у тебя одни пятерки.

Я замерла на пороге, прижав ладонь к груди. Дело было ранним июльским утром. Или у меня начались галлюцинации, или на нашей кухне стоял Кабби Джонс, с интересом изучая мой табель успеваемости.

Я зажмурилась и снова открыла глаза. Кабби никуда не делся, только на лице у него появилась его фирменная улыбка. Одной рукой он опирался о холодильник. С первой нашей встречи, когда я готовила вафли, многое изменилось. Теперь улыбка Кабби не затрагивала глаз, в ней появилось нечто расчетливое, как будто он осознавал ее действие на меня и использовал его в своих целях. Вот как сейчас.

– Ты что здесь делаешь? – пробормотала я.

Он снова широко улыбнулся и быстрым ловким движением запрыгнул на кухонную тумбочку.

– Не меняй тему. Четверка, да еще и с минусом? Что об этом думает твой брат-отличник?

– Я провалила экзамен. – Мне хотелось ответить беспечно, как будто это сущая мелочь, но не получилось. – Ты в курсе, что нельзя подглядывать в табели успеваемости других учеников? Они не для чужих глаз.

Я потянулась выхватить у него листок, но он вцепился в табель мертвой хваткой и потянул меня на себя. Казалось, мне снова двенадцать и я впервые смотрю на Кабби и впервые вижу его необычные глаза. Видимо, Кабби тоже охватили воспоминания, потому что улыбка все-таки коснулась его глаз.

– Так… – Он прокашлялся и осмотрел меня с ног до головы. – Собираешься на пробежку?

Я скрестила руки на груди, вспомнив наконец, что на мне надето: потертая футболка и старые волейбольные шорты, настолько короткие, что я носила их в качестве пижамы и только иногда спускалась в них утром на кухню за печеньем. К сожалению, на этот раз на кухне мне встретился парень, в которого я давно была влюблена.

До чего же мне порой не везет!

– Нет, не на пробежку. Всего лишь… – Я закусила губу. Мне хотелось одновременно и уйти, и остаться. – А ты зачем пришел, Кабби?

– Меня так больше никто не называет, Эддисон, – ответил он, склонив голову набок.

– Ну а меня никто не называет Эддисон. И ты не ответил на вопрос.

Я отошла в сторону коридора, ступая босыми ногами по холодной плитке. От взгляда Кабби у меня в животе все переворачивалось. Ну почему он пришел именно сейчас, когда я выгляжу как чудовище? Наверху хлопнула дверь ванной комнаты.

– Я заехал за твоим братом. Тренер позвал всех на дополнительную тренировку, а Иэн сказал, что машина сегодня в твоем распоряжении.

– Мы по очереди ею пользуемся. На этих выходных она моя.

Кабби кивнул:

– Но вы же объяснили машине, что это не ее вина, и вы оба ее очень любите, да?

Я расхохоталась ровно в ту минуту, когда на пороге возник Иэн. Волосы у него были еще мокрые после душа, а шнурки двух толстовок, которые он на себя напялил, перекрутились и сплелись между собой. Он был единственным из моих знакомых, кто надевал по две толстовки сразу. Как ему это удавалось – неизвестно, и над этой загадкой я билась уже много лет.