Любовь и ветер

Чейз пошел за ней. Она стояла возле кухонного стола и открывала банку бобов. Когда она принялась есть холодные бобы прямо из банки, он поморщился.

— Тебя не было за ужином, — сказал он. — Я думаю, еда на плите.

Она повернулась, глаза ее метали злые молнии, и он понял, что коснулся больной темы.

Тема была действительно больной. С тех пор как Рэчел и Билли появились в доме, Джесси ни разу не садилась за общий стол. При этом она ощущала себя так, будто им удалось выдворить ее из собственного дома. И не важно, что это она сама так решила.

— Правда, сегодня ужин был не слишком хорош, — добавил Чейз, выдумывая на ходу. Но, кажется, это понравилось Джесси. Она отвела от него взгляд и продолжала есть.

Вообще-то Джесси хотела сразу пойти спать. Но по какой-то неясной странной причине сон как рукой сняло и она уже не чувствовала себя смертельно усталой.

— Но вы так и не ответили на мой вопрос, мистер Саммерз, — напомнила она.

— Мне показалось, что ты не очень хочешь разговаривать, — усмехнулся Чейз, сохраняя непринужденный тон.

Джесси нахмурилась.

— Я же ответила на ваш вопрос, который вы мне тогда задали. И я сказала, почему я соврала. Но мой вопрос касается вас, мистер Саммерз, и я буду весьма признательна, если вы дадите на него ответ.

— А что был за вопрос? — завилял Чейз. Джесси стукнула банкой об стол.

— Вы что, специально провоцируете меня, Саммерз?

— У тебя всегда все так серьезно? И ты никогда не радуешься жизни?

Джесси повернулась к выходу, но Чейз взял ее за руку.

— Может, все же подождешь минутку? Она выразительно поглядела на его руку, и он отпустил.

— Ну? — потребовала она.

— Я даже не знаю, что сказать. Я знаю, что ты не захочешь, чтобы я оставался здесь, но Рэчел попросила о помощи. И я не могу ей отказать.

— Почему?

Он ответил спокойно:

— Потому что у нее никого нет, кто мог бы ей помочь. Ты, конечно, не помощник.

— А что я должна? — парировала Джесси. — Я не просила ее ехать сюда.

— Да, ты не просила. Но твой отец просил. В ее бирюзовых глазах собирался шторм. Но голос был тихим:

— А вы хотите знать, почему? Я слышала, о чем вы говорили с ней в ту ночь. И я могу вам лучше объяснить, чем она. Отец так ненавидел ее, что хотел, чтобы месть длилась и после его смерти. Он хотел, чтобы она увидела, что он сделал из меня. Он хотел, чтобы она увидела этот прекрасный дом и расстроилась из-за того, что он не принадлежит ей.

— Джесси, но она же и так богата. Ты разве не знаешь? Ее дом в Чикаго вчетверо больше этого.

— Но он-то не знал. Все, что он хотел, — это свести нас вместе, чтобы из искр разжечь пламя. Он знал, что так и будет. Он знал, что я ее ненавижу. Он все для этого сделал.

— А почему ты так ненавидишь ее, Джесси?

— Пошел ты к черту, Саммерз! — прошипела она, вытянув губы в тонкую полоску. — Не выпытывай. И я не давала тебе права называть меня Джесси.

— Хорошо, хорошо, извини.

— И еще, — продолжала она, — я слышала также, о чем она просила вас. Все это не ваше дело. И я сама прекрасно знаю, что за тип Лэтон Бадр. Я не просто думаю, что он попытается сделать какую-нибудь гадость, я уверена в этом. И готова. Так что вы напрасно потратите время. — А потом как бы между прочим добавила:

— Вы и так потеряли уже много времени, правда? Насмешка попала в цель. Глаза Чейза почернели.

— Интересно, почему? Может, потому, что какая-то девчонка, которую мы знаем оба, еще недостаточно выросла?

— Вам хочется схлопотать еще один удар по носу, мистер? — резко перебила его Джесси.

— Смотри, но я всего лишь говорю о том, что злонамеренная ложь и побег в ярости не свидетельствуют о зрелости молодой девушки.

— Заставь дурака Богу молиться… — усмехнулась она.

И заведя беседу в тупик, они стояли и смотрели друг на друга.

Джесси уговаривала себя уйти, но что-то держало ее, заставляя обмениваться с ним колкостями. Это возбуждало ее. Ей было интересно, что он станет делать дальше.

И он снова удивил ее.

Он тихо признался:

— Ты, конечно, права. Меня, как дурака, послали, и я, как дурак, поехал…

— Значит, вы были виноваты? — сказала Джесси. — И я уехала не в ярости и не затем, чтобы остыть.

— А почему тогда тебя целую неделю не было?

— Просто чтобы доехать туда и обратно, нужна неделя.

Чейз вздохнул.

— И куда же ты ездила? Джесси нахмурилась.

— Зачем вы меня спрашиваете? Ведь Джеб уже рассказал, где я была.

— Нет, — ответил он. — Он плел какую-то чушь про индейцев. Но я точно знаю, что тебя не было в резервации Белая Река.

Джесси улыбнулась.

— Так это вы туда ездили?

— Конечно, — процедил он сквозь зубы. — Но вопрос-то, где ты была, остается открытым. Джесси покачала головой.

— Вам действительно надо было узнать сперва кое-что о том месте, куда вы поехали, мистер Саммерз. Насколько я понимаю, вы никогда раньше не забирались так далеко на Север. Иначе бы знали, что прирученные шошоны — не единственные индейцы, которые здесь живут. Есть еще шайены…

Чейз прервал ее:

— Я знаю, что шайенов давно победили, а тех, что остались, объединили в резервацию в пятистах милях к югу отсюда.

Джесси подбоченилась.