Любовь или болезнь

К нам подошли трое нерусской наружности парней, азербайджанцы. Стали приставать и лапать, мне стало мерзко и неприятно, я попыталась уйти. Меня схватили больно за локоть и притянули к себе. Запахло потом, алкоголем и табаком. Дышать стало не чем, и я попыталась вырваться с захвата.

— Ну что ты ломаешься, — произнес тот так, чтобы я услышала, — я же не буду делать то, чем ты и с другими не занималась.

— Отпустите, пожалуйста, — попросила я, всё ещё пытаясь вырваться с его объятий.

— Отошли от нас, живо, — прокричала Вика так, чтобы услышали все, — иначе попрошу охрану вывести вас отсюда и больше не пускать, — и подала знак охране, которая следила, чтобы драк в клубе не было, подойти к нам.

— Вов-вов, — поднял один руки вверх, — мы поняли, уходим.

Тот, что приставал ко мне, обжёг взглядом, усмехнувшись, и ушёл следом за остальными.

Танцевать резко расхотелось, поэтому мы вернулись за столик. Обсудили этих дураков, выпили ещё и после начали общаться на разные темы, забыв об этом случае.

Домой я уже направлялась хорошо подвыпившей и глубокой ночью, когда, думаю, даже мои пьяньчушки спали.

Когда осталось повернуть за очередной поворот, и я была почти дома, меня схватили эти трое, которые приставали к нам в клубе. Прижали к стене, вырвали сумочку и откинули её куда-то в сторону. Всё это так быстро и неожиданно произошло, что даже пискнуть не успела, а когда открыла рот, чтобы хоть что-то сказать, к моему горлу приставили нож.

— Попробуй хоть что-то вякнуть, дрянь, и я сделаю галстук из твоего горла, — промурлыкал тот, кто лапал меня на танцполе.

Мне было до безумия страшно, и в голове стоял сплошной туман, я забыла, что в таких случаях нужно делать или не делать.

Он начал облизывать и кусать мою щёку, пока другие сняли куртку, разорвали блузку и мяли грудь.

— Пожалуйста, если хотите убить, то убейте быстро, но не надо мучать, пожалуйста, — прошептала я, начиная плакать.

С меня срезали лифчик и начали расстёгивать джинсы.

— Я сказал тебе молчать, — прошипел тот.

После чего меня удалили по щеке так, что зазвенело в правом ухе.

Неужели меня тут изнасилуют и тут же убьют?

— О, какое порно! У меня даже встал, — произнес мужской голос с той же стороны, что ранее шла и я.

Насильники вздрогнули и посмотрели на парня удивленно и сначала немного испуганно. Мужчина, не боясь, подошёл ещё ближе, так, что между нами оставалось где-то примерно шагов пятнадцать. Тогда я его и узнала, им оказался мой преследователь.

Я только испуганно сглотнула. Не знала, за кого больше переживать: за парня, который решил за меня вступиться, или за себя, понимая, что я и его добыча. Только от этих насильников я знала, чего ожидать, а вот от того, кто за мной долгое время ходил по пятам, не знаю.

— Парень, шел бы ты… — начал один из азербайджанцев возникать, когда понял, что защитник всего лишь один.

— Эй, Петр, Дмитрий, научите парней вежливости, — произнёс мой преследователь.

Зажал мою сумочку в подмышке и достал пачку сигарет из внутреннего правого кармана чёрного пальто. Вынул сигарету и прикурил.

Пока он всё это проделывал, из темноты вышли двое мужчин, неприметные, обычные. Почти одинакового роста, тёмно-русые, в тёмно-синих пуховиках, а внизу виднелись тёплые спортивные штаны. В общем, если встретишь их в толпе, просто пройдёшь мимо.

И по тому, как переглянулись азербайджанцы, я поняла, что они поняли, кто это. С моей шеи исчез нож, как и руки. Сначала даже не поверила, стояла, замерев.

— Простите, мужики, мы не знали, что она ваша, — произнёс один из неудавшихся насильников.

Моё оцепенение спало, я взяла куртку, быстро надела её и застегнула до самого конца. Поправила джинсы, застегнув их. Содрогнувшись, обняла себя за плечи и продолжала стоять на месте. Если побегу, всё равно догонят, а так мне нужно знать от кого ждать опасности. И сумочку нужно забрать, там мои деньги и перцовый баллончик.

Мой спаситель больше не обращал внимания на парней, а перевёл взгляд на меня, протянув ко мне руку.

— Подойди ко мне, — попросил тот, ожидая, пока его послушаюсь. Сопротивляться не стала, на трясущихся ногах подошла к мужчине и вложила свою ладонь в его. Тот подтянул меня ближе к себе, нежно обнимая за талию, поцеловал в висок и спросил: — Мне сделать из их горла галстук?

Я в шоке замерла, а азербайджанцы походу даже протрезвели.

— Макс, мы же не знали, что она твоя, честно, — прошептал один из них. — Мы просто немного перебрали. Вот и всё.

Значит, его зовут Максим. Мне нравится это имя.

— Я не с вами говорю, — произнёс тот безразлично. — И даже если бы девушка не была моей, то это не значит, что можно обращаться с ней так, как принято у вас. Так что ты ответишь, Алиса?

Мне стало дурно от представленной картины. Нет, я не хотела им причинять вред, но и отпустить безнаказанными тоже не позволила совесть. Вдруг они, почуяв свою безнаказанность, поступят так с ещё какой-то девушкой, которой никто не сможет прийти на помощь. Мне стало тошно. Что же делать?