Любовь к маленьким

Будто в подтверждение своей красивой ногастости, Машенька стала откаблучивать танец «Маленьких лебедей».

Андрей развернулся к Григорию и внимательно всмотрелся в набухшее от напряжения покрасневшее лицо, направил на него транслятор воли Грейв, спросил – Чудить не будешь Гризли?

Глухой Гризли согласившись не чудить невнятно промычав, что то в ответ, Фомин направил на него Грейв и тут же его тело расслабилось, буквально расплющившись по полу.

– Как романтично, как смешно бывший спецназовец «Фома» спасает друга «Глухого – Гризли!» – прямо перед неминуемой смертью от Перенапряга на работе! ХА, ха, ха. На что уж я сентиментальна, но такой слюнявой сцены даже в российских телесериалах не увидишь, я то думала Анри Фомин вы кремень.

Вы бы лучше Андрюша спросили коллегу, как нам избежать газовой атаки, которую по инструкции «4 – КтС» должны с минуты на минуту, начать против нас, ваши бывшие начальнички? Или вы считаете они с нами тоже в гуманизм будут играть? У нас, остаётся два шанса из ста – остаться в живых, я изучила вопрос и знаю, как отсюда выбраться, но вам господин Фомин Андрей Михайлович ни за, что не скажу.

– Мари, Марине, Марья, Мариша, Маша не раздражай солдата, пожалуйста, не забывай, что у меня в руках чудесный приборчик по имени Грэйв, ты что хочешь, что бы я им воспользовался и против тебя?

– Вот именно! Хочу, воспользуйся, применяй, поковыряйся у меня в голове, сам всё увидишь, иначе если я стану пересказывать, эти подземные «гоблины» узнают наш план. Придуманный гениальной Маринэ, Мари, Машей, Марианной хи – хи.

Андрей подойдя вплотную к девушке заглянул в смеющиеся глаза, немного неуверенно поднёс Грэйв к её голове, но твердо произнёс – Хочу увидеть план нашего спасения.

Ничего не произошло. Замерев, они смотрели друг на друга, но пауза была не долгой, Маша вынула из под мышки подслушивавшую их голову, отошла поставила её на стол и снова вернулась к Андрею.

– Попробуй ещё раз…

– Хочу увидеть план спасения. – Словно заклинание повторил Андрей.

Тишина. Григорий отошедший от невольного столбняка, снова робко попросил:

– Фома прошу остановись, у вас ничего не получится, не слушай ты эту сумасшедшую, лучше сдайся и может быть, ещё есть шанс всё утрясти, может…

– Глухой, заглохни! Я же просил тебя не чудить… молчишь, значит получается, прибор меня слушается.

– Анри ты просто мой герой, молодец нельзя давать им спуску. Попробуем ещё разок, просто будь более решительным и не бойся командовать. Я готова.

Третья попытка оказалась счастливой. На короткий миг план гениальной Мари, Маши, Маринэ высветился в Андреевой голове. Андрей, окрылённый успехом впервые улыбнулся, подошёл к столу сел на него рядом с головой Макса. А, Маша села в кресло поверх механического тела.

Внимательно всмотревшись в странные световые диаграммы на крышке стола, чудесным образом поумневшая девушка быстро нажала несколько символов. Гризли подпрыгнул и устремился к голове, схватив её он отлетел в сторону. Всё пространство вокруг стола засияло лазурным светом.

Сияние поглощало еле видимые объекты, внутри сверкнула молния. На полу кабинета остались беспорядочно сваленные полумёртвые тела охранников. Рядышком возвышался превращённый в статую начальник Глухой – Гризли, в руках словно Медузу Гаргону он держал голову Макса, безумно вращающую выпученные глаза.

4. Как весело молчать.

Он и не думал говорить о том,

как весело молчать.

Катились с гор поджав хвосты -

те кому нечего терять.

Вокруг галдели крутаны -

стиляги горнолыжных школ

и кувыркались пацаны,

пробив родительский подол.

Он их не думал поднимать,

кто встанет сам, тот и орёл…

в молчанку веселей играть,

обед – уменья соблюдать.

Стихи Пушкина к Мордашову

Звон перерастал в шипящий свист, свист выплёскивался в шум океана, рассыпающегося выбросами лавы. Буро – бордовые пятна выплывая из слепой тьмы, бешено бухали громадными барабанами в глухие бетонные стены. Пережить такую боль было невозможно, что же делать…

Кричать и звать кого-то на помощь? Кто–то же должен помочь, если так невыносимо больно? Неужели некому разделить с ним этот кошмар?

Внезапно в голове, что-то булькнуло и…УФ…УХ ты…О, вот… Я думаю! Странно, боль прошла, но почему я ничего не вижу? Глаза открыты… а… Тьма, темень – тьмущая! Прорезая внутреннее пространство, выплыл свет. Бурое пятно треснуло ослепив неумолимым сиянием, крик боли вырвался из груди, хватая ртом воздух приподнялся на руках.

У меня есть тело, как это понимать – «У меня», «Я»? Имя «Я»? Нет, стоп – Вспомнил, меня зовут Андрей, по-моему я только, что заново родился. Да, это не смешно… Заново, почему здесь так темно и сыро, что это ещё за яма? Глаза стали понемногу адаптироваться к полному мраку.

Твёрдое пространство холодило спину, нужно приподняться. Вдруг неясная серая тень пугающе нависала над ним, возбуждённое сознание рисовало громадного монстра, застывшего перед броском.